Почтительная потаскушка. Жан-Поль Сартр

Вы когда?..

      Инэс. Я? На прошлой неделе. А вы?

      Эстель. Я? Вчера. Церемония еще не закончилась. (Говорит естественным тоном, так, будто что-то описывает.) Ветер треплет вуаль моей сестры. Она изо всех сил старается заплакать. Ну же, ну постарайся еще. Наконец-то! Две слезинки блестят из-под вуали. Ольга Жардэ не в лучшем виде сегодня. Она поддерживает сестру под руку. Она не плачет, чтобы глаза не потекли, а я бы на ее месте… Это была моя лучшая подруга.

      Инэс. Вы очень мучились?

      Эстель. Нет. Скорее, очень устала.

      Инэс. От чего?..

      Эстель. От пневмонии. Ну, вот и все, они уходят. До свиданья, до свиданья. Сколько рукопожатий! Мой муж болен от огорчения, он остался дома. (К Инэс.) А вы от чего?..

      Инэс. От газа.

      Эстель. А вы, сударь?

      Гарсэн. От двенадцати пуль. (Жест к Эстель.) Извините, я не подхожу для компании порядочных покойников.

      Эстель. О, сударь, не могли бы вы избегать этого ужасного слова! Оно… оно действует на нервы. И вообще, что оно означает? Может, мы никогда не чувствовали себя такими живыми. Если уж так необходимо называть как-нибудь это… это состояние, я предлагаю звать нас «отсутствующими». Это звучит мягче. Сколько времени вы отсутствуете?

      Гарсэн. Примерно месяц.

      Эстель. Вы откуда?

      Гарсэн. Из Рио.

      Эстель. Я из Парижа. У вас кто-нибудь остался там?

      Гарсэн. Жена. (Говорит тем же тоном, что и Эстель.) Она пришла в казарму, как обычно; ее не впустили. Она смотрит сквозь прутья решетки. Она еще не знает, что я отсутствую, но уже догадывается. Теперь уходит. Она одета во все черное. Тем лучше, ей не придется переодеваться. Она не плачет: никогда она не плакала. Ласково светит солнце, а она одна, вся в черном, на пустой улице, и у нее глаза жертвы. Ах, как она меня раздражает!

      Молчание. Гарсэн садится на средний диван и закрывает лицо руками.

      Инэс. Эстель!

      Эстель. Господин Гарсэн!

      Гарсэн. Что вам угодно?

      Эстель. Вы сели на мой диван.

      Гарсэн. Простите. (Встает.)

      Эстель. У вас такой отсутствующий вид.

      Гарсэн. Я привожу в порядок мою жизнь.

      Инэс смеется.

      Тот, кто смеется, мог бы последовать моему примеру.

      Инэс. Моя жизнь в порядке. В полном порядке. Она сама пришла в порядок еще там, и мне не нужно ею заниматься.

      Гарсэн. Правда? Вы думаете, это так просто? (Проводит рукой по лбу.) Как жарко! Вы позволите? (Начинает снимать пиджак.)

      Эстель. Ах, нет! (Мягче.) Нет. Ненавижу мужчин без пиджака.

      Гарсэн (вновь надевает пиджак). Ладно. (Пауза.) Я часто оставался на ночь в редакции. Там всегда была адская жара. (Пауза. Опять вспоминает.) И здесь адская жара. Сейчас ночь?

      Эстель. Да, уже ночь. Ольга раздевается. Как быстро идет время на земле.

      Инэс. Сейчас ночь. Они запечатали дверь моей комнаты. И комната пустая в темноте.

      Гарсэн. Они повесили пиджаки на спинки стульев и засучили рукава рубашек выше локтя. Пахнет людьми и сигарами. (Молчание.) Мне нравилось быть среди мужчин без пиджаков.

      Эстель