Кто я?. Константин Александрович Костин

через год. И глаза у меня гораздо выше.

      – Да-да, конечно… – спохватился ученый. – Я прошу прощения, вы не могли бы подать мне пю-ускоритель? За вашей спиной… на нижней полке.

      Девушка развернулась и нагнулась, представив изобретателю возможность насладиться формами своих ягодиц. Двух идеальных полушарий!

      – Я вижу здесь только паяльник…

      – Здесь, на "Заре-97" паяльник мы называем "пю-ускоритель", – поспешно добавил доктор.

      Гостья подала ученому инструмент, который тот сразу убрал в карман халата.

      – Вы меня уже всю осмотрели, можно присесть, или, лучше, сразу раздеться? – ехидно поинтересовалась Ника.

      Для Павлова, в принципе, выбор был очевиден, но он сразу почувствовал подвох в вопросе.

      – Простите, присаживайтесь, конечно, – ученый небрежно махнул на кресло с вышитым золотом гербом Союза на спинке.

      – Не скрою, когда мне позвонили на прошлой неделе – я была удивлена, – заметила блондинка, устраиваясь.

      – Вы бы знали, как я был удивлен, когда мне позвонили, – усмехнулся Олег. – Но, не скрою, я удивлен опять. Приятно удивлен вашим визитом.

      – Оу… – протянула Ника, закидывая ногу на ногу. – Я-то вообще была уверена, что вся эта ваша станция – просто выдумки. Для поднятия рейтингов новостных сайтов.

      – Правду всегда проще скрыть за полуправдой, – пожал плечами Павлов.

      – Кстати, интересное кресло, – произнесла Одинцова. – Кажется, я видела такое же…

      – Копия, – ответил доктор. – У нас тут свои привилегии… как на счет вина?

      – Тоже из правительственных погребов? – игриво спросила Одинцова.

      – Вообще-то все наоборот – у правительства все из моих.... так сказать – погребов. Сложно поверить, но все закрома Родины уместятся на нескольких флешках!

      – Так что там на счет вина?

      – Да, конечно.

      Наконец-то изобретатель не поленился встать со своего кресла и подойти к синтезатору. Из всего богатого выбора он остановился на Хванчкаре. Вино было восстановлено всего лишь по остаткам на одной пробке, чудом прошедшей через все невзгоды человечества и половину вселенной!

      Ученый напечатал сразу бутылку, чтобы не отвлекаться лишний раз, и пару фужеров. С ними и вернулся к собеседнице. К несчастью, синтезировать штопор он забыл и теперь пребывал в растерянности.

      – Дайте сюда… – протянула руку Ника. – И карандаш… или ручку.

      Получив требуемое, девушка вдавила пробку в бутылку и разлила вино по бокалам. Пригубила.

      – А знаете… весьма недурно! – похвалила напиток философ.

      – У вас тоже недурно получилось, – усмехнулся Павлов. – С ручкой.

      – Преимущества домашнего образования… так зачем я вам потребовалась?

      – Лично – мне? Помимо очевидного – абсолютно незачем. Но там, – Олег ткнул пальцем в потолок. – Там считают, что нельзя ставить опыты на людях, тем более такого рода, без консультации с философами. То есть – с вами.

      – Такого рода – это какого?

      – Даже