Дорога длиною в 80 лет. Башкирский театр оперы и балета. Актеры на сцене и за кулисами. Обзоры, рецензии, интервью. Юрий Коваль

консерватории, где он работал со студенческим оркестром. И на конкурсе Глинки в Минске, где он в третьем туре дирижировал. Я всегда был рядом с ним.

      Фуат Шакирович тоже был удивительный, незаурядный человек, профессионал. Начитанный, высокообразованный. Он был альпинистом, конькобежцем, шахматистом. Знал языки. Прекрасно играл на виолончели.

      У Мансурова был нелегкий характер. Мог нелицеприятно высказаться. Но внутри он был очень добрый человек.

      Как дирижер я несомненно много от него получил.

      – Старшеклассником вы увлекались психологией. Это как-то отразилось на вашем творчестве?

      – На творчестве все отражается. Только неизвестно как. Что такое творчество, никто толком не знает. Профессионализм должен присутствовать. Это понятно. А вот этот импульс, божественный огонек… Никто не знает, как он возникает.

      В детстве я и музыкантом хотел быть, и петь, и танцевать. И при этом мне нравилась медицина. С материнской стороны у меня все родственники – медики. Я много читал книг по психологии, меня интересовала мотивация поступков людей.

      – Поиск новых форм для вас обязателен?

      – Специально я никогда не ставлю перед собой такой задачи. Идея произведения, его тема в процессе работы сама подсказывает форму.

      Однажды, когда я писал виолончельную сонату, я решил следовать классическим образцам – и погорел: возникли длинноты. Пришлось идти по другому пути.

      Искать новую форму ради самой формы?.. Я этим никогда не занимаюсь.

      – У вас есть вокальные сочинения на стихи Исаакяна, Лорки, Карима, японских поэтов. Вы могли бы объяснить свой выбор?

      – В свое время я много читал. Особенно любил поэзию. На тот период, когда я писал эти сочинения, я был, по-видимому, под особым впечатлением от стихов того или иного поэта. Скажем, читаю Лорку – возникает ответный, творческий импульс, и я кладу перед собой нотный лист…

      – Насколько время, 21-й век влияют на ваше творчество?

      – Мне кажется, никак не влияет. Все было давным-давно изобретено и перепробовано. Сейчас, по-моему, время синтеза. Сказать, что 21-й век чем-то отличается от 20-го, я не могу.

      Я не умею и не хочу подстраиваться под сегодняшний день. Все-таки музыка это вневременное искусство.

      – Вы присутствуете на репетициях своих произведений?

      – Стараюсь.

      – И вмешиваетесь?

      – Очень деликатно. Ведь иногда исполнительская трактовка бывает интересней, чем авторская. Активное вмешательство композитора может только навредить.

      Если я буду настойчиво навязывать исполнителю свое видение, произведение может лишиться движения, утратить искренность, душу…

      – Есть ли среди ваших произведений такое, что явилось вам во сне?

      – Такого со мной еще не бывало. Правда, когда ложишься в постель, гасишь свет, закрываешь глаза, очень часто возникает какая-нибудь музыкальная идея.

      – Самое популярное сочинение Чайковского –