По ту сторону изгороди. Макс Старк

жены смотрителя кладбища снова сбивалось дыхание, а живот крутило, точно так же, как и тогда, когда они прятались за огромным мраморным крестом и ждали, пока в кладбищенской сторожке погаснет свет.

      Сашка называл брата пугливым и при случае не упускал возможности пошутить над его страхами, казавшимися Сашке пустяковыми. Но даже смеясь знал меру, если замечал, что Антон начинал кривить губы, обижаться, то заканчивал с потехами, раньше, чем блестящие капли стекут с глаз и тогда успокаивал брата разговорами о том, что чудовища совершенно безобидны и порой даже сами пугаются людей, а все те страхи, которые они вызывают, придуманы взрослыми для того, чтобы держать детей в узде, словно послушных осликов. Стоит только внушить себе, что чудище, сидит в темноте дальнего угла вовсе не для того, чтобы напугать или утащить в укромное место и сожрать, а всего лишь живет там и с опаской наблюдает за людьми, бесконечно шумящими и бестактно включающими свет, как страхи проходят, коленки перестают дрожать, а дальний угол становится светлей. Антон его слушал и вроде бы даже переставал пугаться, но стоило только где-нибудь скрипнуть половице или пробежать крысе, как сердце вновь подскакивало и застревало в горле.

      Сашка поднял рюкзак, стряхнул прилипшую грязь и пыль, перекинул через плечо и протяжно свистнул, окидывая взглядом просторное помещение. Свет от его фонарика метался по стенам, потолку и полу, старался заглянуть в каждый угол, прощупать все темные места.

      – Вот это хоромы! Хотел бы тут жить? – это был скорее риторический вопрос, ответа он не требовал.

      Антон светил на Сашку, боясь потерять его из виду. Рюкзак маячил перед глазами, словно мишень в тире. Под молнией, почти по центру рюкзака пришита большая желтая летучая мышь – символ героя из мрачного Готэма. Антон много раз за последние годы мечтал о собственном рюкзаке, и именно о таком, чтобы с эмблемой Бэтмена. Какого было его удивление, когда увидел рюкзак из своих грез на спине брата. Он завидовал, но одновременно гордился тем, что у брата такой же утонченный вкус.

      Антон пришел налегке. Даже если бы он захотел взять в поход что-то помимо рогатки и теплой кофты, то положить это было не куда – даже учебники в школу носил в полиэтиленовом шуршащем пакете из ближайшего к дому продуктового магазина.

      У Сашки была металлическая посуда, горелка, кое-какая еда и одежда, на случай холодной ночи. Еще у него был большой нож с ржавой рукояткой, но его он не прятал в рюкзаке, а носил на поясе в самодельном чехле из грубой шкуры теленка. Во всяком случае Сашка уверял, что это теленок.

      Он рассказывал, что нашел нож на болотах за городом, даже выдумал историю, будто когда-то давно этим ножом убивали людей, приносили в жертву древним богам. Правда он не говорил откуда знает про это, а Антон не спрашивал. Вид ножа действовал на Антона всегда одинаково – манил, словно говорил: «Возьми меня, обхвати рукоять, почувствуй силу». Возможно так действовала энергетика ножа, пропитанного кровью убиенных людей, вобравшего души жертв. Антон