Расслоение. Сергей Валентинович Антонов

широкую спину Гусева и мысленно радовался тому, что именно он, самый спокойный и рассудительный в Липовке, стал главным свидетелем. Последней с места происшествия уходила, как и следовало ожидать, Наташка Устинова.

      – Не по зубам это заваруха нашему рыжему! – нарочито громко, чтобы быть услышанной Иваном, сообщила она подруге. – Это ему не брагу из бидонов выливать. Тут они все мастаки, а как настоящего бандюгу увидят, сразу пистолеты в лужу роняют!

      Вылитая из бидонов брага, была самым больным местом Устиновой. Не далее, как неделю назад Платов свел на нет выпуск Натахой очередной партии самогона, найдя у нее в сарае две сорокалитровых молочных емкости с бурым, игриво бурлящим полуфабрикатом.

      Мысленно пообещав припомнить Устиновой пистолеты в лужах, участковый с удовлетворением осмотрел опустевшую улицу.

      Ляшенко уже входил во двор дома библиотекарши и Иван поспешил присоединиться к майору.

      – Эге, старлей, – начальник уже с порога засек отсутствие в углу комнаты иконы. Над пятном на выцветших обоях из стены торчал гвоздь, а на полу валялось вышитое полотенце. – Ясно за чем он приходил.

      Во второй комнате, служившей покойной хозяйке спальней, по стенам были развешены разномастные полки, уставленные ровными рядами книг. На столе рядом с зажженной лампой лежали очки. На этом порядок заканчивался. Весь пол комнаты устилали разбросанные газеты. Майор ступал по ним, словно не замечая, а Иван присел и принялся рассматривать.

      – Интересно, зачем понадобилось разбрасывать газеты?

      – Ясно зачем. Икону завернуть.

      – Для этого достаточно было взять парочку газет из стопки, а тут…

      – Не лепи из говна коников, Платов, а лучше скажи, кто у тебя главный кандидат на такого рода пакости? – майор вынужден был пригибаться, чтобы не цеплять головой потолок. – Ранее судимые, чтоб им пусто было, на участке есть?

      – Как не быть, – вздохнул Платов. – Виктор Рыжов, к примеру, совсем недавно откинулся.

      – Значит, бери его за шкирку! Тут я сам разберусь. Вон и прокурорские уже подъехали.

      На входе Иван столкнулся со знакомым следователем, который с улыбкой Иуды, заметил:

      – Не много ли жмуриков за один-то раз? А Платов?

      – С тебя хватит. Хватайся за свое главное оружие – шариковую ручку!

      – Можно подумать, что твое главное оружие «стингер»!

      Накопившуюся за два дня злость инспектор выместил на двух сержантах, мирно покуривавших рядом с УАЗом.

      – Минздрав запрещает и советует заняться делом, орлы! За мной!

      Жилище Витьки Рыжова встретило визитеров гостеприимно распахнутой дверью и наличием отсутствия хозяина.

      – Живут же, люди, – брезгливо поморщился рослый сержант, обводя взглядом, спартанское убранство покоя, до боли напоминавшего хлев. – Хуже свиней!

      Платов отметил, что среди разбросанных по полу бутылок есть несколько еще не покрытых пылью. О том, что Витька провел здесь, по крайней мере, одну ночь свидетельствовал и продавленный топчан в углу. На скомканном байковом