Светлые судьбы. Вивея Шы

бессильно наблюдала за девочкой, не проронив ни слова. Ее мутило. Отрешенное сознание на каждый шаг атаковало множество мыслей, мгновенно обрываясь и заменяясь на новые.

      «Девочка особенная…», «Если он действительно способен забрать ее…», «Он может найти ее здесь…», «Я должна попросить помощи…», «А если мама против…», «Даже если я выеду в порт завтра, денег…»

      За пальметтами показался родительский дом, белесое прямоугольное здание с ржавой черепицей.

      Первым их заметил Рык. Он деловито потопал навстречу с сердитым ворчанием.

      Пэгги спешно подхватила Ваэхель на руки.

      – Рык, фу! – кинула Пэгги.

      – Рык, фу! – мягко повторила Ваэхель.

      Приблизившись, пес неуверенно залаял, подскакивая на задние лапы. Пэгги стояла как вкопанная.

      «Ваэхель – это мой выбор, я люблю ее. Пусть мама не понимает, но я все делаю правильно…» – настраивала она себя под лай собаки. Ее дыхание сбилось, сердце трепетало перед встречей.

      «Мне не обязательно все рассказывать сейчас, я расскажу завтра. Это очень важно для меня, важно для Ваэхель. Я все делаю правильно…»

      У крыльца показался псовый хозяин – корявая худая фигура с лопатой наперевес.

      – Это человек? – спросила Ваэхель.

      – Да.

      – Он странный.

      – Это твой дедушка, Ваэхель, и он с лопатой.

      – Он странно смотрится с лопатой.

      У Пэгги задергалось веко. Она тяжело двинулась к отцу, озираясь на Рыка.

      – Кобылка! Вот уж не ожидал тебя тут увидеть, – воскликнул отец. – Молчи, Рык, фу, это свои, старая балда!

      Рык досадливо заворчал. Отец изменился в лице.

      – А ты, гляжу, со своим жеребенком пришла. Отлично, а то кто сюда не приедет, – все одна морда Полки. И то если б полезный был малый, так то просто раздолбай.

      От отца веяло дымом и землей.

      – Можно мы останемся? – спросила Пэгги, хотя и не ждала отказа.

      – Ну конечно, – раскрыл ладони отец и указал на дом. – Твоя комната свободна, можете там спать. Правда, мать туда что-то таскала и наваливала, но ты все это скинь куда-то на пол, если оно на кровати…

      – Мама не будет против?

      – Та эту мать поди пойми, – повысил голос отец.

      Тут же опомнился и перешел на шепот, приблизившись к Пэг.

      – Вы, главное, тише себя ведите, бо мать спит.

      – Она больна?

      – Она больна, – уверенно покивал отец и цвыркнул. – Ты же ее знаешь. Слава богу, она иногда утомляется от своей болезни. Целый день сегодня что-то делала, бегала туда сюда, нервничала… а что сделала по итогу – неясно. Ясно, что еды в доме не сготовлено, но я вам что-нибудь найду. Проходите, только тихо.

      Пэгги проснулась в ужасе. Она забыла, как и когда уснула.

      «Он мог приехать за Ваэхель, пока я спала…»

      Убедившись, что девочка лежит рядом и мирно посапывает, Пэг немного успокоилась.

      Солнце еще не взошло. Пэгги осторожно встала с кровати и села за ее детский стол, где когда-то шила, делала разные поделки… и написала свой первый стих.

      «Удочерить