Карьера неудачника. Виктория Травская

избраннику обширные связи и лёгкую, стремительную карьеру в одной из лучших клиник страны.

      Была ли она такой уж прагматичной уже в начале их отношений, трудно сказать. По крайней мере, она благосклонно принимала его ласки – теперь он думал, что был для неё приключением, своего рода экзотикой, приятно щекотавшей нервы на фоне пресных архивных юношей¹⁴ её круга:

      Да, он любил, как в наши лета

      Уже не любят, как одна

      Безумная душа поэта

      Ещё любить осуждена…

      Завоевать его оказалось упоительно легко, его пылкость льстила её женскому тщеславию, а каждое появление в обществе под руку с южным красавцем в военной форме создавало ей некий ореол загадочности, было интригой, которую так приятно смаковать в компании, домысливая сколь угодно смелые детали.

      Первые два-три месяца она присматривалась и прислушивалась к нему. Казалось, Рита ещё не решила, стоит ли он того, чтобы тратить на него время. Наконец, однажды, в одно из воскресений начала марта, она пригласила его к себе домой.

      – Мама и папа хотят с тобой познакомиться, – сказала она без всякого выражения в голосе и в лице.

      Его ставила в тупик эта её манера говорить с ним отстранённо, как с посторонним. Взгляд её при этом становился неподвижным, непроницаемым, и было совершенно невозможно понять, что у неё на уме. Казалось, произнося слова, она думала о чём-то своём, куда ему нет доступа и где ему нет места. При этом она могла смотреть куда-то в сторону или ему в глаза – как бы в глаза, но на самом деле (он был уверен) она видела что-то совсем другое, а слова, которые слетали с её губ, воспроизводились автоматически, как запись на магнитной плёнке.

      Костя подождал, не последует ли продолжение, и, так как оно не последовало, сказал:

      – Что ж. Мне, вероятно, следует купить цветы.

      После этих слов астральное тело Риты наконец воссоединилось со своей материальной оболочкой, и она улыбнулась ему одними губами.

      ………………………….

      Это был солидный старый дом, который до революции строился как доходный, но для более взыскательной публики: врачей, адвокатов, чиновников средней руки, профессуры расположенного неподалёку университета. В нём не было ничего от ужасающих тесных трущоб Достоевского. По крайней мере, парадное в данном случае было действительно парадным: широкую лестницу с прихотливо изогнутыми маршами ярко освещало высокое, в два пролёта, окно. По кованым чугунным балясинам перил вилась причудливая лиана; дубовый поручень, судя по всему, недавно был заботливо ошкурен и покрыт свежим лаком. На лестничных площадках стояли кадки с ухоженными растениями.

      – Добрый день, Риточка! У вас гость?

      Костя, который в этот момент разглядывал вестибюль, вздрогнул от неожиданности и, обернувшись на голос, обнаружил консьержку за стойкой, которая располагалась в темноватом углу за лестницей.

      – Добрый день, Зинаида Степановна! – ответила Рита, оставив без внимания вопрос

14

Здесь тоже аллюзия на «Онегина»:

Архивны юноши толпою

На Таню чопорно глядят

И про неё между собою

Неблагосклонно говорят…