Плато Янгеля. Сайфулла Ахмедович Мамаев

– во рвах и ямах, чуть выше. Особенно ее было много в двух местах – недалеко от лагеря строителей, где бил из-под земли родник, и на юго-западе, скорее всего, там тоже где-то близко протекала вода, но немного до поверхности не пробившись, уходила вниз. Со слов Костика, можно было попробовать раскопать, наверняка и там ключ нашелся бы, но кому это нужно, если по соседству уже есть один?

      Как таковой дороги к лагерю, расположившемуся почти в середине между предполагаемым центром плато и юго-восточным въездом на него, не было, имелись только следы примятой колесами травы. Но местным водителям такие сложности не преграда, Костик лихо направил ПАЗик вначале на пологий подъем юго-западного отрога, затем, круто повернув вокруг вершины, направился ко второму затяжному подъему, теперь уже непосредственно на плато.

      – Все, сейчас поднимемся и мы дома! – Подтвердил Костик, включая пониженную передачу. – Только в окно не смотри, с непривычки оно того! Внушает!

      Матвей, сидящий справа, естественно, сразу покосился за окно и обмер, дорога здесь была так близка к обрыву, что из бокового окна автобуса ее вообще не видно! Вмиг побледневшему арбалетовцу стало ясно, о чем говорил водитель – под ним только тонкий пол автобуса, а ниже десятки метров пустоты! И не падают они только потому, что правые колеса ПАЗа еще каким-то чудом цепляются за самый край обрыва!

      Сердце пропустило удар, второй, Мальков что было сил впился в ручку сиденья и перевел взгляд вперед. Ну хоть здесь дорога наличествует, но зачем ехать так близко к ее краю?!

      Матвей хотел уже возмутится и потребовать от Костика найти более безопасный путь, но в этот момент ПАЗ тряхнуло, что зубы арбалетовца клацнули, он чудом не прикусил язык. Кабина автобуса резко поднялась вверх, отчего Матвей мгновенно забыл про свои зубы – дорога исчезла совсем, в передних окнах тоже! Москвич ощутил, что сердце его совсем не бьется, он даже дышать перестал!

      От вопля его спало то, что он элементарно не успел это сделать, двигатель вдруг взревел, автобус дернулся и передок ПАЗа резко пошел вниз! Еще миг ужаса, затем такой удар всеми колесами о землю, что раздался жалобный треск рессор, автобус качнулся вправо, затем влево, а потом… страдания ПАЗа закончились. Когда Мальков открыл глаза, он увидел, что автобус плавно катится по зеленому ковру плато!

      – Здесь у нас шлагбаум будет, – услышал арбалеьлвец слова Костика, показывающего на два врытых в землю столбика. – Будку сделаем, КПП организуем!

      Матвей все еще переводил дух, когда ПАЗ, проехав еще с полсотни метров, затормозил у палаточного лагеря. Стоявшие в ряд палатки были разные, две серо-зеленые армейские десятиместные, три синие четырехместные и одна красная, рассчитанная на двоих. Напротив палаток разместился длинный, склоченный из струганых досок стол. По бокам от него стояли две лавки такой же примитивной конструкции. Чуть поодаль, метрах в сложенном из камней очаге догорало единственное полено.

      Из-за неровностей рельефа и высокой травы «вирус» Мальков