Бульдог Ди: Реванш. Лена Лорен

не нравится, мне кажется, что на меня смотрит Дариан. Даже Кёртис, который на протяжении трёх лет думал, что мой ребёнок от Майкла, признал свою ошибку, когда я отправила ему фотографию сына в хоккейной форме. «Килан, он же не от Майкла? Это же Дариан, только его уменьшенная копия!» Самое ужасное, что я никак не ответила брату на его утверждения, всё, потому что я не хочу, чтобы кто-то знал, что нас Дарианом связывает, нечто большее, чем две недели отношений.

      Когда я наконец добралась до дома, то сразу же позвонила сыну.

      – Ну как ты там, родной мой? Мамочка по тебе уже безумно соскучилась.

      – Мама, представь, я забил дедушке свою первую шайбу! – восторгался он в трубку.

      – Правда? Да ты виртуоз. Как тебе удалось это сделать, ведь дедушке ещё никто никогда не забивал гол.

      В трубку мне послышался смех родителей.

      – Значит ли это, что скоро я буду самым лучшим хоккеистом, мамочка?

      – Безусловно! Самым лучшим и самым успешным!

      – Как мой папа? – неожиданно спросил он.

      – Эм… не знаю, возможно даже лучше… – сказала я первое, что пришло в голову.

      Откуда он знает?

      – Дедушка сегодня сказал, что яблоко от яблони недалеко падает, поэтому я решил, что мой папа хоккеист. Мне осталось угадать только его имя. Когда мы вернёмся домой, то поиграем в игру «Угадай, кто?».

      Вот же дедушка. Его что, разве не учили держать язык за зубами в присутствии детей? Они же, как губки, впитывают в себя всё, что даже не нужно впитывать.

      – Какой ты у меня смышлёный, сынок. У тебя уже есть предположения?

      – Да, но ты их как-то забраковала. Может быть ты просто сама ошиблась в прошлый раз?

      – Не помню, можешь назвать ещё раз, я тебе отвечу.

      Я скрестила пальцы и зажмурилась, в надежде, что не услышу от него того самого имени.

      – Либо Кит Фостер, либо Дариан Ди! Это мои любимые хоккеисты, и я хотел бы, чтобы кто-то из них был моим папой. Ну что, я угадал? – пискляво спросил он, я взволнованно ахнула.

      Господи, и как ему только это удаётся? И причём здесь Кит?

      – Почти, сынок, – заплакала я, что даже вынуждена была закрыть микрофон ладонью.

      – Класс! – он так обрадовался, что, казалось, даже выронил свой телефон из рук, потому как я перестала его слышать некоторое время, затем послышались какие-то шорохи, и он, наконец, продолжил: – Как скоро ты приедешь? Я хочу, чтобы ты приехала с папой.

      – Я приеду за тобой завтра, но ты к этому времени уже будешь спать.

      – Хорошо, я буду ждать тебя. Я люблю тебя, мамочка.

      – И мамочка тебя тоже очень сильно любит. До завтра, родной.

      Что мне говорить ему?

      У меня уже нет сил обманывать своего ребёнка, но я со своей ложью зашла уже очень далеко, что даже не могу предугадать его реакцию, когда он узнает о том, что его папочка и знать не знает о существовании сына, и тем более он никогда не станет ему таким отцом, каким должен быть. Наверное, это самое ужасное, иметь отца,