Русские корни. Андрей Милованов

в складочку, румяна,

      Глаза небесной красоты,

      Не ручки, белые цветы.

      Она от мамы мне, цветочек,

      В руках моих сопит кулёчек,

      Моё он счастье, мне и горе», —

      Звучит аккордеон в мажоре.

      Его басы звучат, играют,

      Людскую душу провожают:

      «Да если б не было цветка,

      За ней помчался в облака,

      В руках держу её создание,

      Я вспомнил первое свидание,

      К губам как губы прикоснулись,

      Святые в небе улыбнулись.

      О горе нужно мне забыть,

      Цветочек надо мне растить,

      Он мне напомнит мою паву,

      А музыка заменит маму.

      Ночами маялся, не спал,

      В болезнях дочке помогал,

      Мне радость первые шаги,

      Святая Мать, мне помоги.

      Вот первый шаг, а вот второй,

      Глядит, где мама за спиной,

      Опоры нет, она не знает,

      Что мама в облаках летает.

      А шаг от этого всё твёрже,

      Я стал к себе на много строже,

      Один я ей отец и мать,

      Мне нужно дочку поднимать».

      И вновь звучит аккордеон,

      Маэстро в шоке, потрясён:

      «В четыре года дочь запела,

      Жаль, мать услышать не успела.

      В ней голос ангела звучит,

      Поёт дочь так, что всё молчит,

      Святой с небес ей подпевает,

      Талантом дочь не обделяет.

      Мирей Матье к нам приезжала,

      В концерте дочку услыхала:

      «Что там за Русский соловей

      Поёт в кругу, среди детей!

      Эдит Пиаф так в детстве пела,

      Весь мир со славой облетела,

      Ребёнок, Бога дарование,

      Поёт, теряешься в сознании».

      Притих в рассказе мой маэстро,

      Аккордеон, как звук оркестра

      Шансон французов вторит нам,

      Падам, падам, падам, пам, пам…

      Глаз от меня не отрывал,

      Минуты три шансон играл,

      Затем сошёл он на фальцет:

      «А сколько, мальчик, тебе лет?»

      «Шестнадцать», – отвечаю я.

      «Да ты такое же дитя,

      Как мой раскрывшийся цветочек…

      Последний для неё денёчек.

      Сегодня утром рано встал,

      Я завтрак ей на стол подал,

      Собрал ей ноты на занятия,

      Расцеловал, забрал в объятия.

      Я посмотрел затем в окно,

      Там тучей свет заволокло,

      На улице почти темно.

      Спешила дочь моя в метро:

      Я не придал тому значения,

      Закон несчастья, повторение,

      Святой меня предупредил,

      Я чуть его опередил.

      Сегодня я давал концерт,

      Оркестр наш – всего квартет,

      Наш номер объявил оратор,

      Меня позвал администратор.

      Артисты слёзы не скрывают,

      Платками лица прикрывают:

      «Там взрыв в метро, там террористы, —

      Опять рыдают все артисты.

      Там дочка ваша, в том вагоне!

      Лежат останки на перроне,

      Её по нотам опознали,

      Весть