.

что к продолжительной войне в России не готовились

      – во всяком случае, немецкий генштаб, – лучше

      всего говорит полная неподготовленность вермахта к

      ведению боев зимой. После первых снегопадов финны, видевшие немецких солдат, обутых в сапоги, подбитые стальными гвоздиками, в удивлении качали головами и говорили: «Ваши сапоги – идеальные проводники холода, вы с таким же успехом могли бы ходить прямо в носках!»

      А вот маршал Жуков:

      «Солдаты и офицеры носили очень тесные сапоги. И конечно, у всех у них были обморожены ноги. Немцы не обратили внимания на тот факт, что с восемнадцатого столетия русские солдаты получали сапоги на один размер больше, чем нужно, что давало им возможность набивать их соломой, а в последнее время газетами, и благодаря этому избегать обморожений».

      Вот что писал адъютант Паулюса Вильгельм Адам:

      «16 ноября выпал первый снег. Ледяной ветер свистел в степи, проникая сквозь наши легкие шинели.

      Фуражки и сапоги тоже плохо защищали от холода. Собственно говоря, пора было извлечь уроки из печального опыта зимы 1941/42 года.

      Но и в середине ноября 6-я армия не имела соответствующего зимнего обмундирования. Паулюс его затребовал еще тогда, когда понял, что операции в городе не могут быть закончены до наступления холодов.

      Генерал квартирмейстер сухопутных сил разделял мнение командующего нашей армией.

      Гитлер, напротив, считал, что и для Восточного фронта хватит обычного зимнего обмундирования

      (пригодного для службы в более теплом климате Западной Европы, но совершенно, как уже выяснилось, непригодного для русских морозов.), поскольку национал-социалистские благотворительные организации уже приступили к массовому сбору зимних вещей для солдат Восточного фронта и в этом приняли участие все немцы.

      Действительно, население было готово пожертвовать

      всяческую одежду, способную защитить от холода

      и ледяного ветра.

      В Германии такими вещами были заполнены огромные ящики. Однако когда нас под Сталинградом внезапно настигли холода, на фронт не поступило почти ничего из собранных вещей, и в тыловых складах их было немного. Обер-квартирмейстер армий пытался ускорить доставку обмундирования, но старания его почти ни к чему не привели: транспорта не хватало, а пространства, которые надо преодолеть, были огромны.

      Из Миллерово, главной базы снабжения 6-й армии, поступило сообщение, что, когда открыли первые вагоны, заполненные зимними вещами, обнаружилась страшная картина.

      Наряду с шерстяными и вязаными вещами в вагонах нашли сотни дамских шубок, муфты, каракулевые манто и другие меховые изделия, в том числе дорогие вещи, которые, однако, на фронте не имели никакой ценности. Видимо, никто не просматривал и не отбирал одежду, которая была сдана населением, ее просто направили дальше.

      Пусть, мол, армия думает, что с этим делать.

      Шмидт