Чародейство и таинственные явления. Матвей Хотинский

он излечил даже общее перерождение органов дыхания.

      Все это утверждает сам Месмер.

      Если все эти излечения действительны, то Месмер был в праве назвать своего деятеля всеобщим лекарством. Но дело в том, что утверждения Месмера, будто бы его больные были оставлены другими врачами как безнадежные, были опровергаемы положительными возражениями, что болезни были очень неважные. Из-за этого завязался между неким пришельцем и парижскими врачами спор, в котором каждая сторона осталась при своем прежнем мнении.

      Несмотря на нападки официальной медицины, на насмешки парижских докторов и даже на бранные статьи в парижских и немецких журналах, Месмер стоял высоко в мнении большинства публики. Скромная его квартира в гостинице была постоянно наполнена посетителями всех званий. Чиновники, офицеры, купцы, даже дворянство и придворные посещали Месмера и верили в магнетизм. Многие, побуждаемые любопытством, но опасаясь компрометировать себя, явились к доктору чудодею тайком, под чужим именем и в нанятом экипаже. Все спешили вкусить плода от таинств магнетизма.

      Личность великого жреца храма на Вандомской площади как нельзя лучше соответствовала его роли. Он приближался к зрелому возрасту и сохранял еще все силы молодости.

      Манеры его были весьма привлекательны, а взгляд проницательных глаз наводил какое-то обаяние. Лицо его постоянно светло и спокойно; походка торжественная, мерная. Все это вместе взятое производило большой эффект на публику, но сущность его силы, сущность главного деятеля обаяний и чудес оставалась скрытой для всех и, может быть, для самого Месмера. Посмотрим, однако же, в чем именно заключалось это обаяние, о котором так много кричали?

      Месмер начинал обыкновенно приемами, приводившими его в сообщение с магнетизируемым. Для этого он садился спиной к северу, лицом к лицу с субъектом, уставив свои ноги и колена в точности против его ног и колен; потом направлял он оба свои большие пальца на нервные сплетения, находящиеся под ложечкою, впрочем, не упираясь на них. Остальными пальцами рук, положенными на подреберья он слегка потирал ребра, спускаясь до селезенки, но так что большие пальцы не изменяли в это время своего направления. Эти так называемые пассы совершали также и ученики Месмера под глазами и руководством своего наставника. Влияние этих конечно безвредных приемов увеличивалось действием пристального взгляда магнетизера.

      А между тем звуки нужной музыки располагали к спокойному принятию этих впечатлений, которые начинали обнаруживаться то ранее, то позже, смотря по сложению субъекта. Одни ощущали теплоту в большей части тела; другие холод; третьи некоторого рода страдание или боль. Судя по этим признакам и по припадкам, на которые жаловались больные, пассы и приемы разнились между собою.

      Например, в глазных болезнях магнетизер направляет правую свою руку на левый висок больного, а левую на правый; потом, заставив больного открыть глаза, приближает к ним на самое недалекое