Поверишь этому – поверишь всему. Джеймс Хедли Чейз

в спальне, хлопнув дверью.

      – Вот они, женщины, – с горечью сказал я.

      – Да-а, – протянул Билл.

      Явно нужна была какая-то разрядка. Олсон нашелся первым.

      – У тебя тут совсем неплохо, – сказал он, выходя на балкон. – Чудесный вид. Послушай, Клэй, этот Видаль – довольно загадочная личность. Он сидит по уши в деньгах. Мне пришлось иметь с ним дело лет пять назад, но тогда он только начинал свою деятельность и еще не ворочал миллионами.

      – Так ты встречался с ним раньше? Ну-ка, расскажи, что это за тип.

      – Странный и таинственный человек. Ростом он ниже пяти футов, почти карлик, и, как все мужчины с этим недостатком, пытается компенсировать его повышенной активностью, я бы даже сказал, агрессивностью. Он совершенно лыс, но с большими усами, говорит быстро, двигается стремительно, напорист, глаза пристальные, как у гипнотизера.

      Из спальни вышла Рода. Вид у нее был угрюмый.

      – Пора бы и поесть немного, – бросила она, проходя на кухню.

      Мы с Биллом не возражали и, обменявшись понимающими взглядами, двинулись за ней.

      Следующие четыре дня прошли в приготовлениях к отъезду, передаче дел Олсону, в утомительных переговорах с Дайером, который без конца звонил и «разъяснял» мне всякие мелочи.

      А раздражение Роды все возрастало. Тема Валерии не сходила у нее с языка. Пудрясь перед зеркалом, она ехидно замечала, что хочет быть такой же красивой, как Вал, а если мне приходилось по какой-то причине ждать ее, Рода язвила, что моя дорогая секретарша – с ее аккуратностью и пунктуальностью – никогда бы себе этого не позволила.

      Эти замечания жгли меня словно каленое железо, я сдерживался уже из последних сил и с нетерпением ожидал, когда смогу хоть несколько дней отдохнуть от жены. Может быть, за это время она успокоится.

      Вечером, накануне моего отъезда, Рода, развалившись в кресле и закурив сигарету, вдруг сказала:

      – Давай выпьем на дорожку, Клэй.

      Я быстро приготовил коктейли и присел к столу.

      – Так скажи мне, дорогой, эта Валерия была твоей любовницей? – снова взялась за свое Рода.

      От неожиданности у меня так дрогнула рука, что половина содержимого моего бокала оказалась на ковре.

      – Какой ты нервный, – с удовлетворением сказала Рода.

      Мне понадобилась почти минута, чтобы прийти в себя, и тогда жена повторила свой вопрос.

      – Послушай, Рода! – взорвался я. – Хватит с меня твоих издевательств. Я требую, чтобы ты больше никогда не говорила о Валерии.

      Она отхлебнула из своего бокала, пристально глядя на меня.

      – Да, видно, она много для тебя значила. Ты ведь и сейчас любишь ее. И даже не отрицаешь этого.

      – Перестань. Я устал от этих разговоров. Допивай и пойдем спать.

      – Ничего, за эти шесть дней миссис Видаль излечит тебя от твоей страсти.

      Я встал из-за стола и пошел в спальню. Мне стоило огромного труда сдержаться, чтобы не ударить ее. И Рода, видимо, поняла, что зашла слишком далеко: когда я вышел из ванной, она уже лежала в постели с улыбкой на лице.

      – Я же шутила, Клэй. Неужели ты шуток не