Революции светские, религиозные, научные. Динамика гуманитарного дискурса. Коллектив авторов

точку зрения полагают, что материально-техническая база кочевничества – его хозяйство – неуклонно (и даже сравнительно быстро?) развивалось. Однако никаких аргументов в пользу этого мнения, за исключением ряда фактов периодов возникновения и разложения кочевничества, не приводится. Это подчеркивалось неоднократно. В своем последнем исследовании, посвященном казахам-кочевникам[10], С. Е. Толы-беков подверг обстоятельной критике такие взгляды и высказал ряд интересных соображений, в целом справедливых. Так, он считает, что в кочевом скотоводстве качественное улучшение пород скота наступало через несколько сотен лет: возможностями же для резкого качественного изменения пород кочевничество не располагало вообще[11]. О накоплении опыта хозяйствования С. Е. Толыбеков пишет так: «Этот народный опыт и вековая производственная практика людей не могли вызвать коренного изменения материальной базы производства и организации труда…»[12]. В другом месте, как бы подчеркивая свою мысль, добавляет: «Кочевники были верны своим традициям, вытекавшим из их способа производства», причем «творческое воздействие кочевников на природу не шло дальше разведения архаическим способом домашних животных и кормления их на естественном пастбище»[13]. Застойность и специфические консервативные признаки кочевнического хозяйства он усматривает в невозможности оседлости, отсутствии частной собственности на землю, отсутствии городов, в более продолжительном (по сравнению с существующим в земледелии) периоде производства; в слабом развитии общественного разделения труда и классовой дифференциации; в том, что ремесло не выделилось как самостоятельная отрасль хозяйства, и не произошло разделения умственного и физического труда; в бытовании племенной организации[14]. Анализируя фактический материал, С. Е. Толыбеков констатирует, что сопоставление сведений о кочевниках Средней Азии X в. и жителях Сырдарьинской области конца XIX в. показывает, что последние мало чем отличались от первых по образу жизни и по характеру производственной деятельности[15]. Не находит автор и существенных различий в образе жизни, общественном производстве и политико-экономическое строе хуннов III–II в. до н. э. и монголов XIXII вв.[16]. Говоря о казахах XV–XVIII вв., он утверждает, что и в их хозяйстве в это время существенных изменений не наблюдалось[17]. При этом консервативность кочевничества подчеркивается не только в хозяйственных, но и в социальных отношениях: «Кочевое скотоводческое общество было способно веками сохранять, консервировать и даже в отдельных случаях реставрировать отсталые формы общественно-производственных отношений»[18], настолько, что «у кочевых племен пустынь и степей социально-экономические перемены за весьма длительное время бывали настолько незначительными, что их трудно было заметить»[19]. Интересен

10

См. С. Е. Т о л ы б е к о в. Кочевое общество…

11

См. Там же, стр. 50–51.

12

Там же, стр. 316.

13

Там же, стр. 168.

14

Там же, стр. 317–320.

15

Там же, стр. 53.

16

Там же, стр. 220.

17

Там же, стр. 249.

18

Там же, стр. 607.

19

С. Е. Т о л ы б е к о в. Кочевое общество…, стр. 170.