Город Мёртвых. Светлана Яковлева

хихикнула я.

      На мгновение мне показалось, что он успокаивается, однако он всё так же цепко удерживал меня на месте, кисть его руки лишь слегка двигалась – чуть разжимаясь и сжимаясь вновь, словно в нерешительности. Мои спутанные волосы то и дело лезли мне в рот, поэтому, вперемешку с попытками подавить смех, приходилось к тому же отплёвываться и от них.

      – Тебе смешно? – с кривой усмешкой осведомился он. – Между прочим, я чуть на тот свет не отправился!

      Я, не сдержавшись, взорвалась громким смехом и, чтобы хоть как-то загладить свою вину, опустила голову:

      – Извини. Но… ты бы видел своё лицо!

      Повисла неприятная липкая пауза, прежде чем посреди лёгкого шелеста высокой травы до моего слуха донеслось тихое, но уверенное бряцание. Я удивлённо подняла глаза на спутника, нерасторопно расстёгивающего свободной рукой ремень штанов. Мои глаза оторопело расширились и вопросительно уставились прямо в лицо Стенсбери. Тот был настолько решительно настроен, что трудно было предугадать, на что именно.

      – Давно уже нужно было это сделать, – угрожающе спокойно пояснил он, внимательно наблюдая за моей реакцией.

      Да, нет… он же шутит, верно? Я слабо дёрнулась и посмотрела на него волком – вырваться не получалось. Когда ремень с лёгким жужжанием был резко выдернут из петель, до меня начало доходить, что шуткой тут и не пахнет. Том тяжело вздохнул, словно это я заставляла его идти на такой шаг, и дёрнул меня к себе.

      – Том, что ты… – растерянно пролепетала я.

      – Ну-ну, тише, – зловеще прошептал в ответ мужчина. – Обычно я детей не бью, но ты уже совсем обнаглела, девочка!

      Почему-то от этой фразы сами собой подкосились ноги. Том без особого труда перекинул меня через согнутое колено, не давая мне опомниться. Тут же в воздухе свистнул ремень и округу огласил мой душераздирающий визг.

      О, чёрт… Никогда ещё я не чувствовала себя столь унизительно! Хотелось одновременно реветь белугой и закопаться в землю. И реветь оттуда. Громко, продолжительно и надрывно!

      Закончив на пятом ударе, Том поднялся и педантично вправил ремень обратно, оставив жалобно поскуливающую меня лежать на земле и скрипеть зубами от бессильной злости. Господи… да он же просто выпорол меня! Жёстко и бесцеремонно. Грёбанный садист! Как же это низко!

      Судя по звукам, мужчина присел рядом на землю. Сквозь пелену слёз заприметив какое-то насекомое из отряда жесткокрылых поблизости от моего лица, я решила-таки приподняться. Вся взъерошенная и в соплях я сейчас, пожалуй, представляла собой крайне жалкое зрелище, поэтому предпочла повернуться к обидчику спиной, усаживаясь на саднящие ягодицы. Последний факт снова вызвал во мне волну негодования и праведной обиды. Ремень, пусть и через джинсы, прижёг сильно, а значит англичашка не пожалел своих сил и отомстил по полной.

      – Ты как? – с лёгкой издёвкой поинтересовался Том.

      Вместо того чтобы ответить я лишь обижено всхлипнула и вытерла мокрое лицо рукавом.

      – Извини, но ты сама напросилась…

      – Я-то