Обитель Разума. Арина Ипатова

нет.

      Пилорама медленно ползла по рельсам.

      Марат не уставал восхищаться умениями своего напарника. Виктор действительно любил машину и чувствовал её. Он возвёл распиловку леса на уровень высокого искусства. Он знал, где замедлить ход, а где ускорить, чтобы пройти сучок, не сломав ленту, знал, как лучше расположить кривое бревно, знал…. да тысячу разных вещей он знал, и был мастером своего дела, и зрелище его работы завораживало Марата, изредка настолько, что он забывал о собственных обязанностях и дожидался гневного окрика от Виктора.

      Время шло. Гора досок в углу сарая подрастала.

      Уложили на пилораму дубовое бревно.

      – Это хоть на дерево похоже, – сказал Виктор с тенью одобрения. – Поехали. И поворачивайся быстрее.

      Он провёл станок одни раз, потом второй, третий. Марат быстро снимал готовые доски. Бревно и впрямь хорошее было. Оттащив в сторону очередную доску, Марат повернулся к пилораме.

      Скрежет. Металлический лязг и звон. Треск ломающегося дерева.

      Марат, не раздумывая, бросился на пол, в опилки. Там, где долю секунды назад была его голова, просвистел обломок дерева, ударился в стену сарая и отлетел в сторону.

      Ругань Виктора из-за станка. Лязг стих.

      Марат сел, стряхивая с лица стружку и грязь.

      – Эй, – крикнул Виктор, – ты цел?

      – Цел, – успокоил Марат. Чудесное спасение не произвело на него большого впечатления. Человеческая жизнь не была особенно ценной, в том числе и собственная.

      “Вот если бы не убило, а искалечило то бревно – было бы плохо”, – подумал Марат философски, продолжая сидеть. Он почувствовал, что здорово наломался за сегодняшний день.

      – Лет пять назад у меня так убило напарника, – заметил Виктор.

      Марат счёл вежливым поддержать светскую беседу.

      – Да, я даже помню эту историю.

      Виктор обошёл станок.

      – Как же это… – пробормотал он с досадой. – Бревно-то ровное было. А пилораму чуть не сорвало. И пила лопнула, конечно.

      Марат нехотя поднялся, подошёл к пилораме. Вдруг что-то необычное привлекло его внимание.

      – Смотри-ка, Виктор.

      Неудивительно, что доска раскололась, и пила лопнула. В дерево некогда врос, слился с ним искорёженный кусок металла.

      Виктор взял его пальцами, покачал. Металл сидел крепко.

      – Осколок снаряда? – предположил Виктор.

      – В этих краях, – проговорил Марат, тщетно пытаясь отряхнуть влажную древесную пыль с рукавов, – когда-то война была, страшная. Лет двести пятьдесят назад.

      – Бестолочь, что ли? – хмыкнул Виктор. – Нет этому дереву двухсот пятидесяти лет.

      – Да, пожалуй, нет. – Марат задумчиво посмотрел на бревно. – Интересно, конечно. Ну значит другая история.

      Он задумался на минуту, потом продолжал, даже не отдав себе отчёта, что бессознательно понизил голос:

      – Может, с Обителью Разума как-то связано. Она ведь не так далеко.

      Виктор с неодобрением мотнул головой.

      – Не болтай много, Марат. Любознательный слишком. Эх, я должен был догадаться,