Умение кидать мяч. Кир Булычев

подражать ей, но тут же потерял мяч.

      – Ничего, – ободрила девушка. – Это вы освоите. Надо будет сбросить килограммов десять.

      Девушка была выше меня на две головы, но я не чувствовал себя маленьким. Я умел забрасывать мячи в корзину не хуже, чем любой из чемпионов мира.

      Бегать я не стал. Я просто кидал мячи. Кидал из-под кольца, кидал с центра площадки (в тех случаях, если хватало сил добросить мяч до щита). Девушка бегала для меня за мячом и была так довольна моими успехами, словно это она вырастила меня в дворовой команде.

      Вдруг я услышал:

      – Коленкин, я жду вас в кафе. Пиджак останется у меня.

      – Подождите! – крикнул я Курлову.

      Но Курлов быстро ушел. И я не успел последовать за ним, потому что дорогу мне преградили три молодца по два метра ростом и упругий, широкий человек чуть повыше меня.

      – Кидайте, – велел упругий человек. – Кидайте, а мы посмотрим.

      Из-за его спины выглянула вторая девушка. Оказывается, пока ее подруга занималась моим воспитанием, она сбегала за баскетболистами на соседнюю площадку. Так вот почему скрылся Курлов!

      Мне бы надо уйти. В конце концов я был в этой истории почти ни при чем. Но тщеславие, дремлющее в любом человеке, проснулось уже во мне, требовало лавров, незаслуженных, но таких желанных! Сказать им, что я всего-навсего подопытный кролик? Что я не умел, не умею и не буду уметь кидать мячи? И может быть, благоразумие взяло бы все-таки верх и я ушел бы, отшутившись, но в этот момент самый высокий из баскетболистов спросил девушку:

      – Этот?

      И голос его был настолько преисполнен презрения ко мне, к моему животику, к моим дряблым щекам, к моим коротковатым ногам и мягким рукам человека, который не только обделен природой по части роста, но еще притом и не старался никогда компенсировать это спортивными занятиями, голос его был настолько снисходителен, что я сказал:

      – Дайте мне мяч.

      Сказал я это в пустоту, в пространство, но уже знал, что у меня есть здесь верные поклонники, союзники, друзья – девушки на две головы выше меня, но ценящие талант, какую бы скромную оболочку он ни имел.

      Девушка кинула мне мяч, и я, поймав его, тут же забросил в корзину с половины площадки, крюком, небрежно, словно всю жизнь этим занимался.

      И самый высокий баскетболист был разочарован и подавлен.

      – Ну дает! – сказал он.

      – Еще раз, – попросил тренер.

      Девушка кинула мне мяч, и я умудрился его поймать. Забросить его было несложно. Надо было лишь представить, как он полетит. И он летел. И в этом не было ничего удивительного.

      Толстый тренер вынул из заднего кармана тренировочных брюк с большими белыми лампасами блокнот, раскрыл его и записал что-то.

      – Я ему кину? – спросил высокий баскетболист, который меня невзлюбил.

      – Кинь, – согласился тренер, не поднимая глаз от блокнота.

      – Ну лови, чемпион, – сказал баскетболист, и я понял, что мне несдобровать.

      Я представил, как мяч понесется ко мне, словно пушечное ядро, как свалит меня с ног и как засмеются девушки.

      – Поймаешь, –