Разорванные цепи. Ирина Васильевна Давыдова

отца, его забота обо всем, что хоть немного касалось его дочки и будущего внука. Именно в это время он переписал завещание, разделив все свое имущество между мной и своим еще не родившимся внуком Егором. Папа уже заранее знал, что мой сын будет носить имя его покойного отца, профессора Егора Синягина, моего знаменитого в известных научных кругах дедушки. И я была согласна с этим именем для малыша. По этому завещанию нам поровну отходило по пятьдесят процентов акций всего семейного бизнеса отца и прибыли с дохода. Шикарный особняк, в котором папа жил, тоже был записан на внука, как и весь его автопарк из семи иномарок. До совершеннолетия Егора я назначалась его опекуном. Мне же, помимо части бизнеса, доставалась бы моя нынешняя квартира, коллекция драгоценностей покойной мамы, машины (своя и мужа) и куча всего, о чем я узнала гораздо позже. Уже после скоропостижной смерти папы, повергшей меня в безутешное горе, из которого я смогла выбраться только благодаря сыну, требовавшему ежедневной заботы. Он стал моим спасением в те тяжелые дни, наступившие после смерти папы. Моему мужу Алексею по завещанию отца не доставалось ничего. Но все это случится гораздо позже, а в то время сроки моих родов становились все ближе, я дохаживала последние недели беременности.

      Мой папа в эти дни стал для нас самым нужным и необходимым. Даже когда его внук решил появиться на свет на десять дней раньше положенного срока и начал свое движение на свет, я по привычке позвонила отцу, совершенно забыв в панике наступающих схваток о спящем в соседней комнате муже.

      Мой сын родился на свет спустя восемь часов после первых схваток. Не знаю, почему врачи называют такие роды «стремительными», для меня они казались очень даже долгими и мучительными. Но стоило только услышать первый крик малыша, все сразу отошло на второй план, я хотела только одного – увидеть моего сына, взять его на руки и прижать к своей груди. И когда это произошло, я поняла, что наконец-то счастлива так, как никогда не была до его появления в моей жизни. Это было незабываемо: я и только что родившаяся кроха! Часами могла рассматривать этот маленький комочек счастья, который так недавно родился на свет. Маленькие и хрупкие на вид пальчики, ноготки, попку, коленочки, розовенькие локотки, вдыхать в себя запах его макушки, осторожно целовать в маленькую сладкую щечку, глазки, носик, наблюдать за тем, как он спит. Я была поглощена этим малышом, который своим появлением навсегда перевернул мою жизнь, заняв в ней главенствующее место и получив всю мою любовь. Мой папа тоже обожал внука, не проходило дня, чтобы он не появился у нас. А вот Алексей относился к сыну довольно прохладно, особенно заметив, что подрастающий сын во многом унаследовал черты своего деда и мои глаза цвета молочного шоколада. Время летело быстро: вроде я только недавно родила, а сын уже повзрослел, сделал первые шаги и произнес свои первые в жизни слова. Стоит ли удивляться тому, с каким старанием он произнес: «ма-ма» и «ди-да», шлепая босиком и без штанишек в сторону