Записки простодушного. Жизнь в Москве. Владимир Зиновьевич Санников

и в годы молодости, когда сам был правоверным комсомольцем. Я не мог принять его жёлтую кофту, «лесенку» стихов, громогласность, оголтелость, доходящую до кровожадности:

      Пули, погуще! По оробелым!

      В гущу бегущим грянь, парабеллум!

      Стар – убивать. На пепельницы черепа́!

      (Печенеги нашли черепу князя Святослава другое применение – чаша для вина).

      Из прозы охотнее всего мы читаем Льва и Алексея Толстых, Тургенева, Лескова, Булгакова. Ну и, конечно, рассказы Бунина, Чехова и их поклонника и наследника – Юрия Казакова.

      Стало традицией перечитывать с дочерью Олей, приезжающей к нам из Германии, «Капитанскую дочку». Я уже касался вскользь этого удивительного произведения. Как Пушкин пишет о страшном, не заставляя нас содрогаться от отвращения и ужаса? Первоначально роман задуман как мрачный рассказ о реальном историческом лице – потомственном дворянине Шванвиче (Пушкин переименовал его в Швабрина), который стал подручным Пугачёва и которого Екатерина II помиловала из жалости к его престарелому отцу. Однако в ходе последующей работы Пушкин вводит и делает главным другого, положительного героя – Гринёва, придумывает ему приключения, повышая тем увлекательность рассказа и одновременно – смягчая его мрачный характер.

      Моя библиотека

      (Предупреждаю: этот раздел – для библиоманов).

      За долгую жизнь я скопил одно богатство – неплохая домашняя библиотека.

      Я уже писал в первой части моих заметок, что в Воткинске в нашей семье книг не было, тратить деньги на мою «блажь» – книги, родителям было жаль (да и не было этих денег). И всё-таки каждый раз, как мама уходила «в центр», в магазины, я просил её «купить книжку». Потом становился на колени в красном углу, перед иконами и молился: «Господи, сделай, чтобы мама купила мне книжку!» Бог крайне редко удовлетворял мою просьбу. В Перми со студенческой стипендией тоже по книжным магазинам не разгуляешься. А вот в Москве, я, человек, мягко говоря, небогатый, всё-таки имел возможность покупать книги, благо они тогда, в советские времена, были довольно дёшевы. Но тут другая беда – как и на продукты, острый дефицит. Полки книжных магазинов были завалены трудами классиков марксизма-ленинизма, соцреалистической чепухой, а вот купить хорошую книгу в Москве было трудно. Приезжая в другой город, мы бросались в книжные магазины и находили иногда то, что в Москве было трудно достать.

      Помню, на уборке картошки в совхозе мы с Колей Перцовым поехали в Бронницы, и там, в книжном магазине я увидел на полке Комментарий к «Евгению Онегину» Юрия Лотмана. Кричу: «Смотри, Коля, Лотман!» Коля мгновенно среагировал: «Чур, моя!» До дуэли дело не дошло, поскольку там было ещё несколько экземпляров, и мы их скупили.

      В Москве ни в одном книжном магазине я не нашёл стихов Гарсиа Лорки. Зато его занесло по прихоти книготорговцев в провинциальный Воткинск. Там я обнаружил на складе 5 (уценённых!) экземпляров и, вернувшись в Москву дарил друзьям.

      Помню ещё, как наши друзья Марина Гловинская и Юра Апресян привезли из Прибалтики и подарили нам «Капитанскую дочку»,