Сыщик и канарейка. Алиса Дорн

этого человека – столько раз, сколько потребуется.

      Но и духи, и наука бессильны, если человека обезглавить. Как лежавшего на столе мужчину.

      – Я не могу оживить труп без головы, – проинформировал я Брэмли. – Даже духи не в состоянии дать ему второй шанс. Как Эйзенхарт это себе представлял?

      Молчание было мне ответом.

      – Сержант?

      Брэмли с мученическим видом поднял глаза к лампочке под потолком.

      – Никак, сэр. Детектив Эйзенхарт просит вас сделать повторное вскрытие, – помявшись, он протянул мне картонную папку. – Здесь отчет по первичной аутопсии и медицинская карта барона.

      Я не спешил брать бумаги. О таком мы с Виктором не договаривались.

      – Эйзенхарту была нужна моя помощь как танатолога.

      – О, сэр… – сержант тяжело вздохнул и сделал попытку объяснить мне само собой разумеющееся. – Но ведь этого он не говорил, верно?

      Не говорил. Я вспомнил вчерашний вечер. Но ведь Виктор знал, что вынудило меня покинуть фронт. Он должен был понимать, почему я попытаюсь отказаться… И что заставит меня в итоге согласиться. Я прищурил глаза. Похоже, нас с Виктором ожидал долгий разговор.

      – Давай папку.

      Брэмли поспешил сунуть ее мне в руки, пока я не передумал.

      – Еще детектив Эйзенхарт велел сказать, что смотрел ваше расписание на сегодня, – обрадованно протараторил он уже в дверях. – И ждет вас в два часа в кафе «Вест».

      Глава 2

      Доктор

      Кафе «Вест» встретило меня мраморными колоннами и латунной вязью каштановых листьев под потолком. Осмотревшись, я обнаружил Виктора на полукруглом диванчике в углу зала. Перед ним уже стояла тарелка с мясом, которое он поспешно приканчивал. Рядом лежала папка с делом барона. Уплетая обед, Виктор рассматривал фотографии трупа.

      – Нет-нет, вы как раз вовремя, это я пришел раньше, – Эйзенхарт перехватил мой взгляд, брошенный на часы. – Простите, что заказал без вас, но такова моя работа: никогда не знаешь, удастся ли поесть.

      Проигнорировав протянутую для рукопожатия ладонь, я сел напротив. Тотчас подлетел официант.

      – Возьмите мароновый суп и оленину, – отрекомендовал Эйзенхарт, заказывая себе еще кофе.

      – Мароновый – это из каштанов?

      Ганзеатское наречие, которым жители Лемман-Клива по привычке разбавляли нормальный язык, могло сбить с толку любого приезжего.

      – Из чего еще? Вечно забываю, что вы не отсюда и с вами надо говорить на чистом имперском. Ладно, – Виктор отодвинул тарелку. – Похоже, сейчас наступит момент, когда мне придется вас уговаривать. Нужно будет напомнить: несмотря на то что ваша лицензия временно приостановлена и вам пока нельзя работать с живыми, на мертвых ограничения не распространяются. А если вы способны работать на кафедре, значит, ваши руки в достаточном порядке, чтобы вскрыть мертвеца. Еще можно воззвать к вашему профессионализму. Сказать, что вы видели больше насильственных смертей, чем кто-либо в этом городе. И самое главное, у вас есть дар. Чутье