Тася. Кирилл Новоженов

тебе ЦУ выдали? Будь добра исполняй! Оставь свое нытье для бухгалтерии и профсоюза. А теперь – сгинь с глаз моих! Это мое последнее китайское предупреждение. Завтра с самого утра оформляешься и с горящими глазами поедешь юные умы наставлять на путь истинного журналиста. Поняла?

      – Поняла… – обречённо кивнула девушка. – В самую жопу, как обычно…

      – Чего ты там бормочешь? – Сергеич недовольно сверкнул глазами.

      – Ничего. Так, о своем… думаю какие вещи брать.

      – После работы об это думать будешь! А сейчас с чувством полнейшего энтузиазма шуруй отсюда, пока не добавил от щедрот.

      – Спасибо, Пал Сергеич… за доброту вашу. Прям не знаю, как и благодарить за такое доверие.

      – Лазарева! Сгинь уже! Без тебя головняка хватает.

      Тася убрала блокнот в сумочку и поплелась к дверям. Толкнула ее и услышала жалобное «ой» с другой стороны – Машка опять подслушивала и получила дверью по голове.

      Закрыв за собой дверь, девушка посмотрела на потирающую ухо коллегу.

      – Маська, курить есть?

      – Ты же бросила.

      – Как бросила, так и начала.

      – Архив?

      – Хуже.

      – Куда хуже? – Маша потерла нос и наморщила лобик, перебирая в голове возможные варианты. – Уволил что ли?

      – Не. Лучше бы уволил.

      – Тася, ну давай колись уже!

      – «Пегас»…

      – Ты же…

      – Ага. И в этот год снова я.

      – Сволочь! Надо на него жаловаться!

      – А толку? Они могут отправить кого хотят.

      – Таська, но это же не честно!

      – Иди, скажи это Главвредычу и поедем туда вдвоём.

      – Не-не-не. Я туда больше ни ногой! Лучше на год в архив.

      – Пошли уже в курилку…

      2

      Все-таки Машку не зря называли трещоткой.

      Поохав пару минут и выдав пару злостных тирад в адрес главреда, она быстро переключилась на тему прошедших выходных, клубов, в которых она побывала, и новых сплетен. А куда без них? Тася слушала ее в пол уха, изредка кивала и продолжала наблюдать за тем как вьется дымок от сигареты и прыгают по веткам чирикающие за окном воробьи.

      Долбаное проклятие понедельника. Каждую неделю, независимо от того во сколько Тася легла спать, она опаздывала ровно на тридцать минут. Можно было лечь в девять вечера, встать в шесть утра, но какая-то неведомая сила вечно выкидывала фокус, и девушка задерживалась. И ведь самое обидное, что в остальные дни судьба-злодейка словно забывала о своих закидонах. Надо приехать в редакцию к девяти? Не вопрос! Исчезали пробки на дороге, светофоры горели исключительно зелёным, на парковке всегда было свободное место и даже охранник на вахте любезно пропускал ее помимо турникета, бросая в догонку интересующийся взгляд.

      Но это было во вторник, среду и четверг с пятницей. А сегодня календарь глумился одиннадцатью буквами «Понедельник» и, как из рога изобилия,