Мир, который мы разрушим. Книга 1. Осколки нации. Александр Анатольевич Мироненко

обиде.

      Отчим помахал Мариам рукой, дескать: "всё в порядке", и первым шагнул вовнутрь хибары. Герой последовал за ним. Внутри домик оказался немного больше, чем казался снаружи, но всё же меньше, чем комната Давида в убежище. Пара грубо сколоченных деревянных стульев, массивный, с полкомнаты, стол, настил из камыша, исполняющий роль кровати, и гора пустых стеклянных бутылок, сложенных в углу. Небольшое помещение скупо освещал почти догоревший огарок от свечи, бросая на стены пляшущие загадочные тени.

      Хозяин хижины остался стоять в дверях, поджидая спешащих по мостику Мариам и Сабира. Когда все четверо оказались внутри, он закрыл на металлический крючок входную дверь и обернулся к гостям.

      – Саня, ты принёс?

      – Давно ты стал двери запирать? – Вопросом на вопрос ответил Семёныч.

      Дед лишь устало махнул рукой и молвил:

      – Да навесы разболтались, починить некогда… Чтобы ветер дверями не хлопал… Ты принёс?

      – Вот держи. – Протянул хозяину свою флягу отчим.

      Дрожащими руками дед принял сосуд и принялся озираться в поисках стакана. Не найдя никакой подходящей тары, старик надолго прильнул к горлышку. Герою было видно, как быстро задвигался его выпирающий кадык на старческой шее.

      – Ты всё это время таскал на поясе спирт вместо воды? – Прошипел на отчима Давид. На что тот лишь пожил плечами.

      Наконец-то оторвавшись от фляги, хозяин хижины с порозовевшим лицом ожившими глазами осмотрел гостей. Пересёкшись взглядом с Мариам, молвил:

      – Где это вы так испачкались? Как поросята, ей-богу. Пойдите-ка, искупайтесь.

      Сабир грозно раздул ноздри и с гневом сказал:

      – Спасибо тебе, добрый человек, но мы обойдёмся без твоей помощи…

      Но Мариам выступила вперёд со словами:

      – Мне и вправду бы не мешало помыться перед сном. Не слушай его, добрый человек. За него сейчас говорит его гордость.

      Хозяин хижины под руку проводил Мариам за дверь, а следом, багровея от ярости, последовал Сабир. Пару минут их не было слышно, пока не последовал шумный всплеск воды и звонкий женский смех. Вскоре старик вернулся и обратился к Громовым:

      – Ну а вам, господа хорошие, чем могу быть полезен?

      Давид хотел было открыть рот, но его опередил внезапно разозлившийся отчим:

      – А тебе не кажется, что наша экологическая обстановка не сильно подходит к купанию нагишом?!

      – Чего?! Ты хоть сам понял, что брякнул?!

      – Я спрашиваю, не сожрёт ли их там кто-нибудь?!

      – А ты насчёт этого не беспокойся! Сам знаешь, вода в моём озере не опасна. Да и жильцы местные, что по крупнее, сейчас спят… – Казалось бы, обиделся добродушный хозяин.

      – Знаешь, Толян, я ухи вкуснее твоей в жизни не пробовал! – Переводя разговор на другую тему, воскликнул отчим. – Может, угостишь?

      – Отчего не угостить! Угощу! – Хохоча, воскликнул польщённый хозяин. – Пойдёшь со мной, а то мне одному скучно?

      – Да не, я устал… – отмахнулся Семёныч, – ты мелкого с собой бери,