Нет права жить, нет права умирать. Ольга Грон

да розы, упакованной в шуршащую бумагу – цветок торчал из расстегнутой наполовину молнии.

      Преодолев сопротивление потока, я поднялась, выпрямившись во весь небольшой рост, и удивленно смотрела, но мои ноги подкосились, а в глазах потемнело от долгого сидения на корточках. Кровь ударила в голову, затмив происходившее.

      Потом на мгновение отключилась. Понятия не имею, сколько прошло времени с того момента, но очнулась я, лежа на желтоватой траве пустыря. Рядом на вывернутых металлических трубах висел рюкзак.

      Собак не было, лишь где-то со стороны стройки раздавалось жалобное поскуливание. Но самым интересным стало не это. Я поняла, что на пальцах левой руки висит цепочка, странная на вид, не холодная – напротив, будто излучающая тепло, сделанная из металла, напоминающего белое золото.

      Мельчайшие звенья соединялись между собой причудливым способом. А на цепочке висел кулон – белоснежный объемный полумесяц около десяти сантиметров в высоту и пяти в ширину, не то стеклянный, не то фарфоровый, в котором прорезались мелкие узоры. Я осторожно положила его на колено и потрогала пальцем, потом резко отдернула, почувствовав покалывание.

      – Откуда же ты взялся? – удивленно спросила, будто он мог бы мне ответить. – Верно, ветром из травы вынесло? Тебя потеряли, да?

      Но кулон, естественно, молчал, скрывая свои секреты.

      – Ты мой талисман. Если бы не ты, мои косточки уже бы обгладывали, – пробормотала, все еще решая, что с ним делать. – Даже ума не приложу, где мне искать твоего владельца. Будешь пока моим.

      Я нацепила его на шею, спрятав под рубашку, и почувствовала исходящее от него тепло. Потом отряхнулась и осмотрелась. Рюкзак на месте, даже телефон в нем лежит в застегнутом кармашке. И до линейки еще есть время. Вот от розы остался лишь стебель с колючками. Я выкинула ее без всякого сожаления. Думаю, наша Надежда Ивановна переживет, если не получит цветок.

      На ходу переваривая необычное для города явление, я направилась дальше, несколько отвлекшись. Но все оказалось далеко не так страшно, как мне представлялось.

      Первым знакомым лицом, что увидела на переполненной площадке перед школой, стала Лера. Да, та самая, которую я вспоминала перед тем, у которой папа был известным в городе бизнесменом и спонсором школы. Как обычно деловая, с поднятым вверх курносым носом, уложенными гладкими волосами, в туфлях на каблуках сантиметров по десять.

      Рядом с ней стояла ее подпевала, Настя Калинина – невысокая блондинка с неестественно голубыми глазами, что было вызвано контактными линзами. Мы знакомы с первого класса, я прекрасно знала, что все восторги по поводу цвета ее глаз напрасны, так как на самом деле за линзами скрывались самые обычные, что ни на есть, светло-серые рыбьи радужки, а волосы без краски были тускло-каштановыми.

      – Каринка, привет! – язвительно произнесла Лера, рассматривая мой помятый вид, потом презрительно улыбнулась.

      – Привет! – буркнула в ответ. – Давно не виделись.

      – Где