Нет права жить, нет права умирать. Ольга Грон

голову с ядовитой ухмылкой.

      Остаток урока прошел быстро. Даже кошмар забылся, освободив место другим неприятным чувствам. Я старалась не обращать внимания на временного соседа, но он то и дело что-то спрашивал. А Лера с другого ряда метала разъяренные взгляды из-за того, что кто-то обратил на меня внимание.

      Как только раздался спасительный звонок, я первая подорвалась с места и бросилась в школьный коридор, куда высыпали толпы мальчишек и девчонок, громко галдя и обсуждая подробности прошедшего лета. Мне делиться было нечем, да и не с кем.

      Раньше у меня была подруга, Алина Боброва. Плотная светловолосая девчонка, обожающая вкусно поесть и громко посмеяться. Мы дружили с первых классов: ходили за ручку, провожали друг друга домой, вместе делали уроки, обсуждали по телефону знакомых и менялись одеждой. Она и сейчас училась в нашем классе и жила неподалеку, на соседней улице Пушкина, но с некоторых пор наше общение перешло в «привет-пока». Она была, наверное, единственным человеком, которого я не ненавидела в классе, но и любить тоже не могла. Она страшно раздражала меня своей болтливостью, и в один прекрасный момент я поняла, что нам не по пути. Алина и сейчас заливалась смехом на весь коридор, что-то тараторя прямо в ухо подружке, Машке.

      Я вдруг почувствовала на своем плече чью-то руку, резко повернулась.

      – Смотрю, ты вообще оборзела? – Прямо передо мной стояла Лера, а сзади ее вечный хвостик, Настя Калинина.

      – Что надо? – Я гордо подняла подбородок, глядя стерве прямо в глаза.

      – Я тебе еще вчера сказала, что новенький мой. И чтобы ты даже не смотрела в его сторону! – язвительно произнесла она.

      – Каткова, ты дура? – не выдержала я. – Зачем он мне нужен – это раз. А во-вторых, я его к себе за парту не сажала. Забери, чтобы он мне глаза не мозолил!

      – Сейчас же, не сажала. Вы пришли вместе. И он почти не разговаривает со мной, хотя вчера сам дал мне свой номер.

      Я вдруг вспомнила о проблемах, которыми делился Никита. Про переезд и маму в больнице. Естественно, ему пока неохота ни с кем общаться, да еще с такой идиоткой, как Каткова. Не думаю, что он и ей нужен. Слышала, у нее парень постарше. Скорее, сработало ее чувство собственности. А ведь Никита правда был симпатичным, высоким, широкоплечим.

      – Отвали, сказала! Вон он стоит. Бери! Чего ко мне привязалась?! – Я почувствовала, что уголок моей губы приподнимается от нарастающего гнева. Как же ненавижу Каткову!

      Никита, фамилию которого я не запомнила, действительно стоял неподалеку, беседуя около окна с Сашкой Маркиным. Сашка что-то показывал в смартфоне, а потом они вдруг вместе заржали, а мне стало до смерти обидно за себя.

      – Что ты мне сказала? – взъелась Лерка, повысив голос. – Ты как со мной разговариваешь? Ты вообще кто здесь, Симкина?! Ты никто! Поняла? Никто! Ничтожество!

      На этом слове я не выдержала. Долгое время старалась не обращать внимания и просто избегала общения с Катковой и ей подобными тварями. Ведь еще тогда, когда я замкнулась в себе, она мгновенно почувствовала слабину и