Зорох. Артур Иванович Жейнов

были ему не нужны.

      Что-то тревожило Лемана. Он что-то искал, заглядывал в крытые повозки, ворошил кучи тряпок в телегах, сдвигал мешки с награбленным барахлом, но того что искал не находил.

      В тени среди растрепанных, изможденных пленниц Леман увидел одноглазого Марка. Девочка с заплаканными глазами, ей было лет десять-одиннадцать, обнимала его с боку за талию, сам же Марк сжимал в объятиях невысокую в изорванной одежде и опухшим от побоев лицом женщину.

      Леман вспомнил, что дочь и жену Марка схватили еще в первый день. Их и большую часть женщин его деревни забрали прямо с поля, где они скирдовали солому на зиму.

      «Большая удача, что Марк нашел их, Элту и Кабишу повезло куда меньше, – подумал он, отводя взгляд от лучника и его семьи. Двинулся дальше по ущелью. – Как изуродовали они ее лицо, – не выходило у него из головы. – Беззубый Тритон с ними, с этими тарийцами. Это наше право на месть. Зря я накинулся на них. Прикончили раненых и правильно. Страшно подумать, что пережили эти женщины за пять долгих дней…»

      Вдруг Леман остановился. То что искал было перед ним. Наконец, за долгие годы, он воочию увидел то, в чем бесконечно сомневался, и на что бесконечно надеялся.

      Справившись с внезапной оторопью, он не спеша, но уверенно подошел к оставленной на обочине повозке. Передняя часть повозки и крыша обшиты досками, середину и заднюю часть стягивал каркас из стальных прутьев. На маленькой, в пол его роста двери, болтался массивный навесной замок. В самой клетке кто-то был. Леман подошел ближе и увидел томящихся в ней пленников, это были дети.

      Всего их было шестеро: три девочки и три мальчика. Самой младшей из девочек, голубоглазой, с растрепанными локонами светлых вьющихся волос лет восемь, двум другим, темноволосой с черными узкими арпийскими глазами, и третьей бритоголовой с красивым лицом и кофейным цветом кожи, лет по десять. Мальчики были того же возраста, двое из них были из племени горцев, их выдавали теплые шерстяные штаны и жаркие меховые накидки. Третий, который показался Леману старше других, сидел к нему спиной, на нем одета широкая, с чужого плеча рубашка, и изорванные штаны.

      Сидели они прямо на дощатом прогнившем от сырости полу, не переглядывались и не разговаривали друг с другом. Дети разных народов, как брошенные в одну яму дикие коты, не смотря на дни, проведенные вместе, они все еще относились друг к другу с опаской, и даже с враждебностью.

      Леман обошел клетку стал с другой стороны, подергал ржавый металлический прут, и снова взглянул на самого старшего из детей. Теперь он был к нему лицом, и эрл ждал, что он посмотрит на него, но тот не проявлял к хозяину Диких земель никакого интереса. Другие же дети, не поворачивая голов, неустанно следи за ним газами.

      Эрл Леман! – окликнул его кто-то из воинов. – Осторожнее с этими дикими! Разные слухи ходят. Вы слышали про голодных? Может быть они уже обращенные!

      Леман узнал голос Сирола одноглазого, и оглянулся.

      – Ведьмы ушли в