Сумеречные лучи. Альберт Скворцов

полуслове и вошел на кухню, где переставил вскипевший чайник на другую конфорку.

      – Подумал что? – Женя встала в дверном проеме, скрестив ноги.

      – Неважно, – Андрей достал из шкафа ее любимую чашку и заботливо поставил ее на стол.

      – Никаких недомолвок, – девушка испытующе посмотрела на него, – твои слова.

      – Подумал, что можно отдать детские вещи в приют, – выпалил Казанцев, отвернувшись. Он подождал несколько секунд и обернулся. Женя молча уставилась на дверцу от холодильника, в центре которой висел распечатанный снимок УЗИ. Девушка быстрым движением сорвала его, и, смяв в руке, бросила в мусорную корзину.

      – Что празднуем? – Спросила она, переведя взгляд на торт, стоявший на столе.

      – Заходили твои коллеги с работы, – ответил Андрей, потупившись – не знаю, как они узнали, что ты возвращаешься именно сегодня…

      – Я им сообщила, – перебила его Женя, – вчера позвонила Чадскому, сказала, что возвращаюсь на службу в следующий понедельник.

      – Возвращаешься? – Казанцев посмотрел на нее, нахмурив брови, – ты…я думал, что ты захочешь…

      – Посоветоваться? – В ее изумрудных глазах на мгновение вспыхнул огонь, – а ты против?

      – Просто думал, что тебе нужно прийти в себя… – он запнулся, пытаясь подобрать слово.

      – Знаешь, Андрей, чего не хватает на этом торте? – Хмыкнула Женя, прервав его.

      – Чего? – Спросил Андрей.

      – Большой надписи «выкидыш», – ответила девушка и стремительно вышла из кухни, через мгновение хлопнув дверью в ванную.

      Бледно-голубые обои, наклеенные на неровные стены их съемной квартиры, сужали и без того тесное пространство, словно пытаясь раздавить Андрея в своих тисках. Он нервно забарабанил пальцами левой руки по ноге, а в правую взял торт с шоколадной глазурью, который с глухим шлепком опустился на дно мусорной корзины.

      2.

      Женщина раздраженно бросила в мусорную корзину несколько завядших тюльпанов, подаренных ей на работе в честь 8 марта, и повернулась к участковому в форме, который нервно заерзал на стуле, встретившись с ее гневным взглядом.

      – Я не хочу отвечать на этот вопрос, – она скривилась и засунула сигарету в рот, крепко закусив ее зубами, – мы тут будем психиатрией заниматься, м? Может быть, я неправильно выразилась в заявлении? Я просила участкового, а не психолога!

      – Наш сын пропал, в конце концов! – Ее муж неловко схватился за свою лысеющую голову.

      –Наш, как же, – фыркнула женщина и стрельнула глазами на супруга.

      – Это стандартный вопрос… – участковый оттянул ворот своей водолазки и сфокусировал взгляд на поставленную перед ним облупленную кружку с остывшим чаем.

      – Вот не нужно этого формализма, когда дело касается моей семьи! – Анна Владленовна ударила кулаком по столу, и пыль с вазочки для конфет взлетела в воздух, – и, отвечая на ваш хамский вопрос, я не думаю, что мой сын ушел из дома! Я считаю, что его похитили!

      – Мы считаем так,