Город моих надежд. Заметки. Таль Хаузерман

премудрым, а о нашей холодной войне знали все сотрудники. Его звали Антон Решетников – манерный коллега, которого я называл «трещёткой», и который умудрялся оставаться на плаву, несмотря на все минусы его натуры. В компании, где я работал, он был «подружкой» всех секретуток, которые, в свою очередь, были в курсе всех дел своих руководителей. Именно поэтому он планировал свои ходы на три шага вперёд, и никто не мог ему противостоять.

         Антон Решетников, поднимаясь в лифте на работу:

      – Проживая в Москве, я понял одну вещь: нужно быть в курсе всего, что происходит вокруг тебя. Если предупреждён, значит, вооружён! Всё просто! Поэтому коллеги терпеть меня не могут и боятся. Это борьба за место под солнцем.

               Как мне стало известно, на прошлой работе его очень сильно подставили коллеги, и, обиженный на весь мир, он нёс знамя реванша против всех людей, кто угрожал его суверенитету. То ли крыса, то ли офисная акула с большим опытом.

               Это лишь небольшая часть знакомых и друзей, которые повстречались на моём жизненном пути. У каждого из них свои особенности. У каждого из них свои взгляды на жизнь. И каждый из них, как и я, хочет большего, чем просто находиться в «середнячках».  Я, Анатолий Вольфсон, благодарен всем людям, которых я встретил, ведь именно они, в той или иной форме, повлияли на становление моей личности в городе моих надежд.

               Вечером шестнадцатого марта, ровно через восемь дней после Международного женского дня, Дмитрий Резников отмечал свой день рожденья в ресторане Максима Фролова, куда он пригласил всех близких друзей. Ему исполнилось двадцать шесть лет, и отметить это событие он решил в кругу близких друзей.

      – Ещё четыре года – и мне тридцать лет! Я собираюсь именно в этом возрасте жениться, а в ожидании этой даты собираюсь оторваться по полной. Уж слишком много времени потратил на открытия, – начал именинник.

      – А я не собираюсь жениться вообще. Как по мне, холостяцкая жизнь имеет свои неоспоримые плюсы! Меня никто не контролирует, я сам себе хозяин, и нет этой бытовухи, которая во сне мне заменяет кошмары, – гордо произнёс Дон Жень-Жень.

      – Женя, это конечно хорошо – отдыхать всю жизнь от «бытовухи», но неужели ты думаешь, что в шестьдесят лет, будучи вяленым сухофруктом, ты продолжишь шастать по клубам? Да на тебя перестанут обращать внимание девушки к тому времени! – подметил Фролов обращаясь к Дон Жень-Женю.

      – А дети? Кто за тобой будет ухаживать, когда тебе нужна будет помощь в семьдесят лет? – возмутилась Лейла.

      – Какие вы все нудные сегодня! Такое ощущение, что моего начальника Алексея Петровича клонировали и посадили рядом со мной. Это моя жизнь, и я сам в праве решать, что хочу от неё получить! – возмутился Стадников.

      – А я с Дмитрием целиком согласен. Я хочу к тридцати годам полностью освоиться в Москве и найти… – Тут меня перебил Резников.

      – Хозяюшку, Толян, хозяюшку!

      – Пусть будет хозяюшка, главное, чтобы она была человеком.