Вольные частные города. Больше конкуренции на важнейшем рынке мира. Титус Гебель

управляемый циклически меняющимся президентом, чьи компетенции весьма ограниченны; в совокупности существует лишь немного высокооплачиваемых и влиятельных должностей.

      По своекорыстным мотивам выбор политики и поддерживающих ее творцов общественного мнения всегда падет на систему А, причем за благозвучными обоснованиями далеко ходить не надо: ведь «перед нами большие задачи», «нужно строить будущее», лишь крупные единицы «справятся с вызовами нашей эпохи», только так мы «экономически выстоим против XYZ» и т. д. Поэтому и в Швейцарии, надо полагать, большинство более-менее важных правительственных чиновников – в противоположность большинству населения – поддерживает вступление в ЕС[109]: там маячит целая вселенная новых, хорошо оплачиваемых и интересных постов, далеких от контроля граждан. В реальном же мире именно такие малые страны, как Сингапур, Исландия или Лихтенштейн, сумели обеспечить себе не только мирную жизнь, но и куда более высокий доход на душу населения, нежели крупные государства. Причем при стабильных государственных финансах и незначительной преступности. Стоит задуматься и еще об одном аспекте. Во всем мире существует лишь горстка предприятий, имеющих более миллиона сотрудников, и лишь одно, где их более двух миллионов[110]. Поскольку это результаты незапланированного и, так сказать, естественного развития, кое-что говорит за то, что начиная с определенного объема плюсы большой величины автоматически оборачиваются недостатками. Данное наблюдение противоречит также тезису, что на свободном рынке по причине имманентных ему тенденций монополизации в итоге останется одно-единственное предприятие. Слишком крупные образования в определенный момент становятся неуправляемыми и прибыли исчезают в организационном механизме, даже у монополистов.

      Государства, при всем их отличии от ориентированных на прибыль предприятий, суть тоже крупные организации с неким деловым механизмом, так что в принципе это наблюдение, пожалуй, справедливо и для них. Происшедший в свое время распад Римской империи и принцип субсидиарности, согласно которому подчиненные единицы должны сами решать все вопросы, с какими могут справиться самостоятельно, можно опять-таки вывести из этого опыта, как и равномерное расщепление меннонитских поселений, когда их население превышает 150 человек.

      Однако важнейшие преимущества крупных государств автономные общины вполне могут сохранить. Для общей обороны, для создания общей правовой и таможенной территории они могут объединяться в союзы. И не каждая единица должна быть полностью независимым государством. Суверенные малые государства в определенных сферах могут примкнуть к более крупным сообществам, как, например, Монако образует таможенный союз с Францией, а Лихтенштейн является членом европейского экономического пространства. Малость государства не означает автоматически закрытости или провинциального мышления, но в любом случае – самоуправление и субсидиарность. А это открывает возможности,

109

Судя по рассказам швейцарских коллег.

110

Сеть супермаркетов «Уолмарт» с ее 2,3 млн сотрудников является в настоящее время крупнейшим предприятием в мире.