Ключ от сокровищницы тамплиеров. Александра Королева

моя дочь сядет на место и предложил.– Давай лучше послушаем ее. Ведь эта девушка должна приносить нам не малый доход! Видишь, как заполнен зал? Это пришли послушать новую солистку! Если ты хочешь знать, Эрика ни когда не ошибается в выборе певиц.– Леон перевел взгляд на меня.– Поднимайтесь на сцену, э…

      – Розалия.– Подсказала Эрика.– Я вам ее представляла.

      – Вот-вот, Розалия.– Повторил за бывшей певицей своего ресторана, Леон.– Послушаем вас. Прошу на сцену! – И первым зааплодировал.

      Его аплодисменты подхватил весь зал. Послышались голоса:

      – Просим! Просим!

      Я поднялась по ступенькам на сцену и подошла к микрофону. Леон, следом за мной, тоже легко взбежал по ступенькам и, взяв в руки микрофон, громко произнес:

      – Господа! – Обратился он к залу.– Разрешите представить вам мою новую солистку Розалию!

      После этих слов, произнесенных моим будущим зятем, в зале снова послышались аплодисменты. Меня начало все это раздражать, я сразу подумала о Руслане, которая еще вчера стояла на моем месте и пела со сцены, а сегодня была незаслуженно забыта.

      – Чем вы нас порадуете? – Обратился ко мне Леон.

      – Песнями из репертуара Любови Успенской.– Ответила я и запела.

      – Я с пастели у вечности обниму одиночество,

      Эта боль не излечится, эта правда не кончится.

      На запястье браслетиком шрам весны не растраченной

      И в счастливом билетике ни чего не назначено.

      Белые, белые, белые облака, что мы наделали. Прощай. Пока.

      Белые, белые, белые лебеди на пруду.

      Если нужна, если важна, позови и я приду.

      Музыканты подхватили мелодию. Я почувствовала себя смелее и расслабилась. Из-за столиков поднялись парочки, и вышли на середину зала. Леон тоже пригласил Монику на танец. Я наблюдала, за ними и радовалась, что меня дочь не узнала. После первой песни я запела вторую, потом третью и так, да простит меня любимая певица, перепела почти весь ее репертуар. Когда я замолчала, снова послышались аплодисменты и выкрики:

      – Браво! Браво!

      Леон помог мне сойти со сцены и незаметно, чтобы не видела моя дочь, шепнул мне на ухо, подводя к столику за которым он сидел:

      – Нам необходимо поговорить наедине.

      Я слегка наклонила голову, показывая этим, что согласна.

      Леон оставил меня и подошел к Монике. Он нагнулся и, поцеловав ее в шею, что-то тихо сказал ей. От меня не ускользнул, брошенный в мою сторону, полный ненависти, ее взгляд. Первый раз я увидела, как ревнива моя дочь. Но я пришла в ресторан найти убийцу Русланы, а не напевать песни. Дала себе слово, что разоблачу того, кто воткнул в ее спину нож, и я сделаю это, не смотря ни на что! Игнорируя бросаемые, время от времени, на меня, взгляды дочери, я без стеснения разглядывала ее жениха.

      Леону было за тридцать, что порадовало меня. Это первый мужчина, который лет на восемь старше моей дочери. Но не порадовало то, что он был светловолос и некрасив. Я перевела взгляд