Только здесь. Рейчел Коттон

быть, я и правда слишком сильно волновалась, но у меня имелась такая привычка. У нас всех есть дурные привычки, и моей определенно было слишком серьезно все обдумывать. Но легче сказать, чем сделать и выкинуть это все из головы.

      И на следующий день рано утром меня разбудили именно разговоры Тео во сне. Сначала его бормотание показалось мне бредом. Он пробормотал несколько слов – довольно громко, и еще раз сильно всхрапнул, а затем снова затих. Каждый раз, как он замолкал, я закрывала глаза, но проходила минута, и он начинал сначала, лопоча все новую абракадабру, что не сильно способствовало успокоению моих нервов.

      Но чем дольше он говорил, тем больше я разбирала его слова, до тех пор, пока он не сказал нечто – и это прозвучало настолько отчетливо в утренней тишине, что я почувствовала, как на мгновение мое сердце замерло.

      – Роуз…

      Услышав, как с его губ слетает мое имя, я резко подпрыгнула в кровати и метнула на него взгляд, чтобы проверить, спит ли он. Естественно, Тео лежал на прежнем месте, его глаза были закрыты, а рот открыт. Он еще несколько раз легонько всхрапнул, а затем опять пробормотал мое имя.

      – Роуз…

      И в том, как он это произнес, было столько деликатности и нежности – как будто ему снился хороший сон со мной; у меня в животе запорхали бабочки, и я против воли улыбнулась.

      Это помогло мне поставить на место еще несколько кусочков пазла, который представлял собой Тео Локхарт, пазла, который я собирала с тех самых пор, как он пришел сюда три дня назад. Картина становилась все яснее, и я осознала, что чем больше я о нем узнаю`, тем больше мне хочется. Я хотела узнавать о нем тривиальные вещи. Мне нравилось, что я знаю: он не любит пить перед сном горячий шоколад, потому что для него это равносильно дозе кофеина и он всю ночь не может заснуть. Мне нравилось, что я знаю: в уме он постоянно сочиняет обо всем рифмы. Двигаясь по моей комнате, он часто напевал их про себя. И мне нравилось, что я знаю: иногда он говорит во сне.

      Мне хотелось знать о Тео все. Он был пазлом, который я собиралась собрать.

      Но его было непросто раскусить. Тео Локхарт, несмотря на его новый статус моего соседа по комнате, оставался для меня загадкой. Он всегда держался сам по себе. Я читала в его взгляде легкую панику, и когда он говорил, то выбирал слова с осторожностью, как будто боялся, что слишком многое выдаст. Он хотел оставаться загадкой, потому что всегда ею был. Его никто по-настоящему не знал, а те, кто думал, что знают его, знали всего лишь мелочи.

      Подумать только, я даже не знаю, почему он у меня в комнате, я не знаю, почему он убежал и почему попросил у меня помощи. Мне стало страшно, когда я это осознала. Я рискнула ради него всем, нарушила столько правил, которым всегда следовала, и нарушила все свои границы комфорта. И я даже не знаю, ради чего.

      Ну, это было не совсем так, я знала, что делаю это ради Тео. Это все было ради Тео.

      Я наблюдала за тем, как он ворочается в спальном мешке. Он еще несколько раз пробормотал мое имя, а затем глубоко уснул, комната наполнилась его шумным храпом. И тогда я поняла, что мне не заснуть