Мга. Евгения Райнеш

и состояний луны высчитать место и время, когда и где именно таинственная посылка проявится в реальном мире. Тёмыч караулил появление призрачного послания из прошлого уже годы, все знакомые постепенно оказались в курсе этого, и относились к непонятному, но неистовому стремлению, как к милой странности. Тем более что половина одноклассников к настоящему времени либо спилась, либо канула в неизвестность.

      Единственным из них, сделавшим замечательную с точки зрения жителей Нижнестранновска карьеру, был Никита Званцев. В старших классах случилась жуткая трагедия – погиб лучший друг Кита, и бабушка забрала мальчика в Москву. Там Званцев закончил школу, а сейчас руководил фирмой, которая занималась установкой европакетов.

      Года два назад Кит неожиданно дал о себе знать: нашёл номер телефона Гая, позвонил, расспрашивал о том, как проистекает жизнь в Нижнестранновске. Гай удивлялся, но на вопросы отвечал добросовестно и подробно. Кит после этого разговора звонил довольно часто, настойчиво тянул к себе Гая, который, конечно, собирался предпринять некий высокий скачок к качеству грядущих лет, но как-то невнятно и лениво. «Когда-нибудь», – так говорил сам себе Гай, а для Кита придумывал кучу отмазок – дел, которые мешали ему немедленно изменить свою жизнь. До этого самого дня.

      Гай шёл по знакомым до мельчайшей былинки провинциально пыльным переулкам, не замечая привычной с самого рождения патриархальной тишины и глухоты окружающего мира, а когда переступил порог Покатаюшки, сразу понял, что Тёмыч сегодня не в себе. Ссутулившись за старомодной ободранной конторкой, от которой даже на расстоянии вкусно пахло рассохшимся деревом, начальник отделения смотрел куда-то в окно на почти лысый тополь, раскорячившийся здесь, кажется, тоже с начала времён.

      – Привет, – Гай постучал костяшками пальцев по конторке прямо у локтя Тёмыча.

      Тот медленно повернулся и посмотрел взглядом растерянным и совершенно отчуждённым.

      – Ты чего сегодня совсем какой-то странный? – удивился Гай. – В смысле, ещё страннее, чем обычно.

      Тёмыч дёрнулся на звук его голоса и внезапно перешёл в лихорадочное состояние.

      – Только не удивляйся, ладно? Я и сам ещё не до конца уверен… Но кажется… Гаевский, я, кажется, нашёл её, – он заговорил быстро и бессвязно, как будто находился в изрядном подпитии. – Только я теперь совсем… Совсем не знаю, что мне с ней делать… Совсем не знаю, Гай… Я боюсь открыть её, и боюсь, что это окажется не она… Но не может быть, чтобы я ошибся…

      Гай тоскливо подумал о том, как ему побыстрее забрать бандероль с книгами и оставить странного сегодня приятеля наедине с размышлениями.

      – Ага, – сказал он, кивнув для большей убедительности. – Ты не ошибся. Точно, не ошибся. А теперь дай мне вот это…

      Гай протянул возбуждённому Тёмычу уведомление о ценной бандероли.

      – Ну? Знаешь, как всегда, Леонид потом заскочит и всё подпишет. В конце дня, часиков в семь. Так он сказал.

      Тёмыч зачем-то