Покаяние. Наследство. Светлана Петровна Морозова

купили себе квартиру, старуха вскоре предложила продать ее, купить ей однокомнатную, а нам переехать в ту, где она жила и которая принадлежала Леве. Квартира эта была лучше нашей, и мы переехали, продав свою.

      Лева тогда обещал на квартиру написать мне дарственную, что было бы справедливо. А я доверяла ему, поэтому не сообразила это сделать одновременно с покупкой квартиры для его матери. А потом эта мамочка отговорила сыночка оформить дарственную! Возникла полоса отчуждения. Лева повел себя недостойно и бесчестно, и понимая, что я теперь все стерплю, спутался со смазливой молочницей, стал гулять пить, и вскоре ушел к ней, забрав овчарку Вальса, транжирил деньги от бизнеса, не отдавая мне ни копейки.

      Это произошло как раз в тот момент, когда к нам приехала жить моя мама из Владивостока. Наступал дефолт, но я все же успела найти для нее квартиру, которую она купила. Понимая, что я проворонила свою квартиру и доказать все это в суде в то время беззакония и всеобщего раздрая, было невозможно, а Лева с бабенкой пропивал деньги и гулял, я подала на развод и ушла жить к маме.

      Это решение я приняла сознательно, посоветовавшись с мамой. Маме было уже 80 лет и мне надо было помогать ей, она больная, не могла одна справиться без моей помощи. Это было время кризиса конца 90-х. Квартиру Леве потом пришлось поменять на однокомнатную, он стал алкашом и не работал, оставив подругу. А так как с ним жил породистый восточник Вальс, то я подкармливала их, чтобы не дай Бог, Лева помер. Тогда мне бы пришлось забрать Вальса, а маме это бы не понравилось, да и справиться с большой собакой я бы не смогла, так как после травмы я уже хромала, а потом и с палкой ходила.

      Каждое лето к нам из Питера приезжали сестра Лариса и ее дочка Юленька с маленьким сыночком Олегом. К тому времени Лариса уже работала, получив диплом экономиста, а Юленька, закончив университет, работала переводчиком английского в разных фирмах по связям с зарубежными компаниями. Красивая, уверенная в себе и умная, она ушла от мужа и вернулась жить к Ларисе. Свободно меняла место работы, если ее что-то не устраивало, смело осваивая новое, это давало возможность быстро трансформироваться в новых условиях и расти. В результате своей креативности она достигла высокой квалификации. Благодаря знанию языков и способностям в освоении менеджмента любого профиля успешно строила карьеру. Сыночка воспитывала одна, без мужа, с которым связи не прерывала, он помогал материально.

      Жить им было непросто. Лариса на все имела свое мнение и Юленька, тонкая натура, частенько страдала от волевого давления Ларисы. Могла и всплакнуть, так как Лариса предпочитала настаивать на своем. Высокооплачиваемая работа позволила Юленьке по ипотеке купить квартиру, и они с Олегом стали жить от Ларисы отдельно. Ежегодно отдыхали на море в Болгарии и Греции. Она оказалась прекрасной матерью и воспитывала Олега, обеспечивая ему хорошее образование, приучила к занятиям спортом. А Лариса, работая в разных фирмах, хорошо зарабатывала, купила дачку и ездила в отпуск по миру. Она любила путешествовать, и еще надеялась найти мужа-иностранца. Поняла в конце концов, что на наших русских добрых дур падают не олигархи и принцы, а разные ушлые проходимцы, и что из-за этих поисков можно влипнуть в такое дерьмо, что мало не покажется, поиски прекратила и порадовалась, что еле ноги унесла от очередного авантюриста.

      Когда к нам с мамой приезжали летом Лариса с Олегом или Юля с Олегом, я видела, как они меняются. Юленька меня радовала своей самостоятельностью, карьерным ростом, уверенностью в решении жизненных вопросов и оптимизмом. А Лариса, всегда раньше немного робкая, обрела уверенность, как мне казалось, с несколько завышенной самооценкой. У нее появилась какая-то плохо скрываемая раздражительность и даже безаппеляционность, чего раньше не было. Мы иногда ссорились, и мама, видя это, огорчалась, стараясь не вмешиваться, не раздувать страсти.

      Живя с мамой, я испытывала недостаток в деньгах, пенсия мамина была маленькая, надо было учиться экономии, хотя моя пенсия была вдвое больше ее, северная, Я за эти годы не смогла себе купить ничего нового, только секонд-хэнд, осталась только дорогая одежда и обувь, купленные Левой в Польше. Лариса купила маме два финских пальто, а Юленька подарила мне красивое манто из Греции. А я дарила им свои картины.

      Так и жили, изредка встречаясь. В 2009 году мама умерла, и пришло время подавать документы на вступление в наследство. Я это оформила и сообщила Ларисе, чтобы она не медлила с подачей документов на наследство в течение полугода. А Лариса подала документы только почти через полгода до окончания срока. При этом я неожиданно узнала от нотариуса, что у Ларисы обнаружены ошибки в ее свидетельстве о рождении в ее и мамином имени. Несмотря на это, нотариус документы приняла, не известив меня об этом, и я не знала, что моя дорогая сестрица с этим свидетельством беспечно прожила шестьдесят один год, не понимая, как это может обернуться против нас, поставив под угрозу права наследования, так как ее свидетельство было как стена, разрушающая наше родство. А за полгода можно было решить вопрос! – неужели она думала, что документ пройдет? А нотариус приняла, зная, что у нас в судах по исправлению ошибок редко решаются вопросы положительно в пользу истца, когда это касается наследства. И получилось, что наше право