Письма с Прусской войны. Денис Сдвижков

лошадей, умер вскоре после войны от сифилиса и воспоминаний не оставил. Известны лишь мемуары главного адъютанта кирасиров лейб-гвардии, Фридриха Адольфа гр. фон Калькройта. Поздние, местами путаные и дошедшие только в переводе – оригинал был издан на французском для семейного пользования и мне недоступен – они все же явно аутентичны в деталях. И дело рисуется в них несколько иначе.

      Утро Цорндорфа якобы началось для Зейдлица с неудачной атаки на русскую пехоту. Собрав командующих своими тремя кирасирскими полками, он объявил им, что баталия проиграна, он не может приказать атаковать, но ждет общего решения. Полковники высказались за атаку. Поскакали. По пути нам попадаются: человек 20 русских кирасиров, «которых, естественно, изрубили» (zusammengehauen, – восторженно брызгает старческое перо). Затем прусский пехотный полк, удалявшийся на шагу с поля баталии «с перевернутым дулом вниз ружьем, по тогдашнему обыкновению при смене караула». Затем «большая канава» (Цабернгрунд). Кто-то перескочил ее, кто-то стал огибать по окольной тропе. Получается то же, что и с предыдущей атакой прусской пехоты. Из-за «чрезвычайно сильной пыли» кавалерия теряет друг друга из виду: часть с Зейдлицем во главе действительно атаковала русских, тогда как другая очутилась уже около часу дня совсем в другом месте, на противоположном фланге и оставалась затем не у дел[336].

      Но пусть и так, частью, не столь стройно, все же несомненно, что конница Зейдлица сминает «тонкую красную линию». Тогда, в свою очередь, наш «правой фланг пошел на ретираду»[337]. Хаос, похоже, усиливается тем, что вторая русская линия за дымом и пылью не разбирает бегущих на них обратно из-под сабель Зейдлица и дает по ним залп[338].

      Поскольку на правом фланге в рядах главной армии находится высшее командование в лице Фермора, штабы и пришлые волонтеры, они также захвачены бегством. Некоторым, как австрийцам с Сент-Андре и принцу Карлу Саксонскому, секретарю Фермора Никифору Шишкину, злополучному квартирмейстеру Андрею Ирману[339] удалось переправиться через преграждавший дорогу Митцель.

      Еще в разгар дня (25 августа. – Д. С.) между деревнями Квартшен и Дермитцель к ручью подошел сильный эскадрон красных гусар, которые очевидно прикрывали бегство некоего высокопоставленного лица, и до баталии сопровождаемого красными гусарами. Все они направились через ручей, однако на его болотистых берегах по обеим сторонам много лошадей застряло[340].

      Уже в сумерках, после стихшей канонады, жители одной из деревень округи видят, вероятно, ту же кавалькаду всадников, прихвативших местного проводника, чтобы тот показал им дорогу на север к Румянцеву[341]. Принц Карл со свитой и примкнувшими бегут в Зольдин. Далее кто-то, как Шишкин с Ирманом, подался к Румянцеву, кто-то, как наш претендент на курляндский престол, боясь прусских отрядов, бежит аж в Дризенскую крепость с ее сильным русским гарнизоном – почти в 100 километрах на восток от Цорндорфа! Откуда в свите принца собираются

336

Kalkreuth 1838, 30–33 четвертой пагинации.

337

Яковлев 1998, 82.

338

См. № 112, хотя Армфельт явно сгущает краски. Если сам этот факт имел место, маловероятно, чтобы жертвы «дружественного огня» могли превышать потери из‐за огня пруссаков. Приведу, тем не менее, свидетельство того же Калькройта: неделю спустя обходя поле баталии, тот отмечал, что большинство русских якобы погибли от ружейного огня. Уже после войны принц Карл Саксонский уверял Калькройта, что из‐за перестроения русского ордера баталии на 180 градусов в какой-то момент «с криком „Да здравствует Государыня!“» некий командир батальона приказал-де дать залп по своей первой линии (Kalkreuth 1838, 38). Цену свидетельствам принца Карла, однако, мы уже знаем. В то же время в высочайшем указе после баталии негодуют на «стрелявших без разбору», в том числе по своим, бегущих солдат (Коробков 1948, 343).

339

Румянцев 1953, 183, см.: № 65–66.

340

Nachrichten 1759, 795. Судя по красным доломанам, речь идет об эскадроне Венгерского гусарского полка – который остальным составом был в дивизии Румянцева (Масловский II, 212 второй пагинации). Этот эпизод упоминается в австрийской реляции о Цорндорфской баталии волонтера, бежавшего вместе с принцем (Hartmann 1985, 179). Сам принц Карл сообщает в реляции о своих 13 заводных лошадях, которые завязли в болоте (N 1287, Bl. 145RS).

341

Bertuch 1828, 52.