Простое свидетельство. Константин Скрипкин

мимо него, как будто его обнял, а он мне по лбу… Костя – мой друг – так ржал, что у него даже дыхание перехватило, он упал на землю и как-то странно глаза выпучил, как будто его корежить начало. Но, потом ничего – встал, отдышался от смеха и мы дальше потопали. Ближе к обеду слегка разогрело – пить охота, но воды мало, весь запас нужно на два дня растянуть. Во рту пересохло, ноги свинцовые, ботинки тяжеленные, ружье это, будь оно неладно, – без ремешка, – и пластмассовый контейнер для пейнтбольных шариков все время отваливается, рюкзак сзади по спине шлепает, лес еще сырой: то лужи, то снег в низинках под деревьями – черный, грязный, подтаявший… Через пару часов встретились мы с основной группой.

      Опоздали на тридцать минут, они уже нервничали – из-за нас могло сорваться выполнение новой задачи. И безо всякой передышки мы двинули вперед. У ребят силы побольше, чем у нас с Костиком, они впереди – авангард, а мы – арьергард, сзади тащимся в надежде, что передние чуть сбавят темп, и с нами Толя – замыкающим. Места пошли незнакомые. Еще часик топали, старались поначалу по сторонам смотреть, остерегаясь засады, но минут через пятнадцать я лично головой крутить перестал, а глядел только перед собой. До соединения с основной группой мы с Костиком еще держались, а тянуться за неутомимым авангардом было гораздо тяжелее – как будто сам себе не принадлежишь, под чужой, невыносимый темп подстраиваешься. А тут еще Клаус все время ругается и угрожает, что из пейнтбольного ружья стрельнет себе в ногу и тогда мы, по правилам, должны будем тащить его на носилках. Костик топает молча, только, смотрю, он зеленоватого цвета и вообще не улыбается. Толя тоже это заметил, сделали привал минут на пять, у меня и у Кости из рюкзаков забрали тяжелые вещи, мы слегка отдышались, пока Толя нам рассказал, как он своего «первого» ножом убил одним ударом в солнечное сплетение, и дальше пошли. И вот, интересное дело, я когда понял, что Костику еще тяжелее и он нуждается в моей помощи, пришло некоторое облегчение! Гляжу, как он на мои шутки через силу слабо улыбается, и прямо-таки бодрюсь и бодрюсь! Толя переместился вперед, мы чуть подотстали, метров на двадцать. Передние косятся, но не ждут, топают себе – коняры, рукой махнули, мол: «догоняйте» и шарашат, как роботы. Я у Костика рюкзак забрал, догнали мы их из последних сил. А тут и засада! Впереди начали стрелять пейнтбольными шариками, Толя скомандовал, передние залегли, а мы с Костей должны быстро-быстро в обход бежать и наносить тот самый «удар хвостом скорпиона». Но у нашего скорпиона оказался почти парализованный хвост, бежали мы еле-еле, никого не увидели – засада успела уйти, оставив нам трофей – две бутылки воды. Попили дополнительной водички и продолжили движение. Так шли целый день, еще раз нас обстреляли, мы во второй раз и бежать не пытались, а просто упали где шли и лежа отдыхали. А чего я буду стрелять? Ружье засорилось и каждый шарик разрывало в стволе, только краска выпрыскивалась на метр – вот и вся моя огневая мощь… А дело к вечеру, и получается, что придется