Пьесы и тексты. Том 2. Михаил Угаров

(усмехаясь). Ну, стронь.

ФЕДОР молчит. ВАРЛААМ ложится на постель, посмеивается.

      ФЕДОР (шепчет). Господом нашим прошу, уйди. У меня ножик в постеле есть… Уйди, ты ведь добрый.

      ВАРЛААМ (спокойно). Нет.

      ФЕДОР (помолчав). И не надо.

      ВАРЛААМ. Смотри, если о ноже думаешь… Так руку выкручу – висеть будет.

ФЕДОР молчит.

      Скажи ты мне ради Бога: зачем ты меня гнал? Как скажешь, так и уйду. Честное слово.

      ФЕДОР. Мне хотелось за переписку сесть. Пописать охота – рука разнылась. Честное слово, больше ничего.

Молчание.

      ВАРЛААМ (вставая). Ладно. Я пойду.

      ФЕДОР. Да мне расхотелось. Сбил ты все, а так охота было! А теперь – что же? Теперь уж я тебя не пущу.

      ВАРЛААМ (смеясь). Не пустишь?

      ФЕДОР. Не пущу.

      ВАРЛААМ. Ножом резать станешь?

      ФЕДОР (подумав). Стану.

      ВАРЛААМ (садится). Это хорошо.

      ФЕДОР. Разговори ты меня, брат. Скучно мне.

      ВАРЛААМ. А что? И разговорю, если хочешь.

      ФЕДОР. Вот и разговори.

      ВАРЛААМ. Вот и разговорю.

Пауза. ВАРЛААМ перебирает листы.

      ФЕДОР. Не вороши ты их. Они все по месту лежат.

      ВАРЛААМ. Да я уж смотрел их…

      ФЕДОР (оживившись). Хороша рука?

      ВАРЛААМ. Да.

      ФЕДОР. Другие цокают. Изумляются.

      ВАРЛААМ. А я тебе зачем руку целовал?

      ФЕДОР. А я догадался. Да назло тебе и вернул. Прости меня.

      ВАРЛААМ. Нашло на меня – и поцеловал. Может, и зря.

      ФЕДОР (смеясь). Жалей теперь… Не вернешь.

      ВАРЛААМ. Жалею.

Пауза.

      ФЕДОР. А чего пожалел?

      ВАРЛААМ. Да так.

      ФЕДОР. Нет уж, говори, раз начал.

      ВАРЛААМ. Да что говорить-то… Видел я, что ты выщелкиваешься – руку целуешь. Да, коряв! В переписке могу накорявить, но искажать не стану! Всегда, зачиная, пишу так: «Книгу сию писал раб Божий Варлаам, и вы, Бога ради, книгу сию чтите со вниманием в сердце своем, и где-либо прописал внезапну и вы сами исправливайте, а меня многогрешного не кляните…»

      ФЕДОР. Ну. Говори.

      ВАРЛААМ. И скажу! Вот, смотри, Федор, вот! (Тычет пальцем в лист.) Раз, два, три, четыре, пять! Пять раз прописался. Слово опустил. А слово, оно – значит!.. После тебя другой такой скорый прописывать начнет… Так вы все и спустите! А ведь это не одним годом собрано, сам знаешь, каким усердием. Ты уж лучше откажись: не могу, мол, волнение нашло, пишите, братья, сами. Все поймут, и никто не осудит. Не дело это, Федор, не дело… У тебя всяк учиться рад, тебе впору хоть и золотом писать, да не прописывай только! Не сердишься на меня?

ФЕДОР молчит.

      Рассердился! Ну да хоть и так. Посердись. Лишь бы толк взял.

      ФЕДОР. Подай-ка сюда вон хоть тот лист.

ВАРЛААМ подает.

      (Бегло просматривает его. Тычет пальцем в лист.) Так. Так. Так. Вот. И вот.

      ВАРЛААМ. Что это, не пойму.

      ФЕДОР. Погляди.

      ВАРЛААМ (внимательно смотрит в лист). Эка! Да в уме ли ты, Федя?! Что это?!

      ФЕДОР. Вот ты говорил – прописываю, мол. Есть такое. А есть – и подписываю.

      ВАРЛААМ. Как это? Да что же это?! Да ты же… ты же… злодей!

      ФЕДОР.