Саош Дмит. Книга 1. Игрок поневоле. Александр Дмитриевич Нефедьев

я бегу?». Понятных самому себе ответов не было.

      После благополучного завершения учебного года, я, следуя традициям мира Макса Фрая, закончил незаконченные дела, закрыл все свои долги, с чувством гордости оформил и припрятал в квартире все необходимые документы на недвижимость и имущество. Машину передал младшей дочери по доверенности. Сказал детям, что еду отдыхать и рыбачить в родное Поволжье. Надолго. В общем, прикрылся как смог.

      За последний неполный месяц приобрел нужные вещи и оборудование. Упаковался как для перехода в другой мир. А в ушах уже грохотали тревожные барабаны. Какое-то внушение или программа тащили меня к миражу из детства.

      Чувства вины и долга продолжали тормозить и давить на плечи. Не привык я дезертировать. Старался многое брать на себя. Теперь, похоже, сдулся и перегорел. Соломинка сломала хребет верблюду. Да. Хотя, по большому счету, я никому ничего не должен. По жизни сделал всё, что смог. А сейчас хочу спрятаться от людей, побыть в полном одиночестве, реализовать детскую мечту. Имею право, и меня ведь можно понять и простить?

      Трясясь и раскачиваясь на полке плацкартного вагона, я мучительно убеждал себя: «всё хорошо. Дети живут отдельно, у них свои заботы. Им не до меня. Жене дочь поможет. Есть где жить. Выкрутятся как-нибудь». Успокаивали эти рассуждения плохо.

      Хорошо хоть повезло с попутчиками. Две девчонки, студентки – второкурсницы ехали домой и часами лежали на вторых полках, уткнувшись в свои смартфоны. Сосед по нижней полке, пожилой мужчина с импозантной седой бородой, напомнившей мне популярную фотографию Хемингуэя, поначалу много спал и только к вечеру мы с ним немного поговорили. Он ехал на свою летнюю базу, построенную на берегу известной мне протоки под смешным названием Парашкина Дыра. Место для отдыха и рыбалки было изумительное: соединение Волги, Ахтубы и Кокцменя. Я поделился своими детскими воспоминаниями полувековой давности, а, Валерий Маратович, так звали соседа по купе, рассказал о нынешних особенностях отдыха в этих местах. Несколько часов мы с ним обсуждали детали рыбалки на стерлядь, которую он мечтал поймать. Легко перешли на «ты». Моя эмпатия купалась в теплой энергии положительных эмоций случайного знакомого. В разговоре выяснилось, что Валера – доктор психологии, много дет работал преподавателем, то есть практически мой коллега. Последние десять лет работает консультантом-переводчиком – обслуживает несколько иностранных компаний.

      Как известно, детали вагонных разговоров после поездки вспоминаются очень плохо, но один кусочек нашего диалога врубился в память навсегда. Во время последующих приключений я нередко его вспоминал.

      – Маратыч, вот ты вроде как коренной москвич?

      – Ну как сказать? Родители родились в Подмосковье, а бабушки и дедушки в разных других местах: Германия, Украина, Казань, Питер, но я уже прирос к Москве, укоренился, мои дети и внуки тоже. Как дальше будет, трудно сказать, но мигрировать никто не собирается.

      – Как в Москве себя чувствуешь? Мне, недавнему иммигранту, в последние