Я учусь в четвёртом КРО. Ксения Беленкова

листок с контрольной оказался исписан. Я огляделся – все ещё корпели над заданиями – вот дураки!

      – Я всё сделал, – гордо поднял руку. – Можно сдавать?

      – За десять минут справился? – без удивления спросила англичанка.

      – Ага, тича!

      – Ну, иди сюда, кид, тащи свой листо-ок, – зевнула она, – погляжу.

      Я сдал контрольную самым первым и возвращался на место досрочно освобождённый, под завистливые взгляды одноклассников. Сел себе за парту и стал тихонько следить, как англичанка читает мои ответы. На её лице не было видно восторга, но это простительно: она всегда такая отмороженная – не помню, чтобы хоть однажды улыбнулась или разозлилась. Училка проверила всё до конца – ни одного исправления! – а потом разом черканула что-то и положила мой листок на край стола.

      – Вы уже поставили оценку? – Мне не терпелось похвастаться перед всеми, кто ещё кряхтел мозгами над заданиями, своей заслуженной пятёркой.

      – У-гу…

      – Что? Что я заработал?

      Англичанка ответила медленно и тягуче, пожёвывая язык:

      – Ся-яткин – два!

      – Как два?! Не может быть! Покажите!

      Я сорвался с места и подскочил к учительскому столу.

      Англичанка протянула мне раненый, рассечённый поперёк красным лист. Под перечёркнутой работой гордо выгибала шею, точно дразнилась, огромная двойка.

      – Нет! Я не мог на двойку написать! У меня всё было правильно!

      – Сяткин, умей признавать свои ошибки, – тихо и спокойно сказала англичанка.

      И тут же я завизжал противным тонким голосом, какого у меня с детства не было. Я не мог понять, откуда взялся этот звук, только он совершенно не хотел кончаться. Не в силах закрыть рот, я всё тянул и тянул поросячье «и-и-и!». А сам смотрел вокруг, будто мне фильм ужасов показывают. Все стали затыкать уши. Димка Пирухин под парту залез и начал оттуда мне подвывать. Шпица за грудь схватился и по стулу сползает, а сам весь белый как зефир. Лишь англичанка сидит спокойно, точно приклеенная, даже глазами не шевелит. И тут мне пришлось закрыть рот, лишь на секунду, чтобы носом воздуха набрать. Но я не потратил это время зря: схватил с учительского стола листок с контрольной – и давай рвать его на мелкие кусочки. Пусть он никому не достанется, раз не заслужил пятёрку! А потом стал рассыпать обрывки по классу, очень уж хотелось, чтобы англичанка сказала хоть слово. Да ладно, фиг с ней, пусть молчит, лишь пошевелилась бы! Но она не шелохнулась, даже не моргнула, сидела себе, точно пришлёпнутая к стулу фотография. И опять у меня визг изнутри полез. Англичанка – ноль эмоций, – не было у неё кнопки ВКЛ! Кричал я, пока у меня опять воздух не закончился, но кнопку эту так и не нашёл. Может быть, у англичанки кнопка ВКЛ называется ON и на русский громкий клик не реагирует?..

      За это время к нам в класс, как на представление, стали сбегаться учителя из соседних кабинетов. Они на меня смотрят, потом – на англичанку, а она никуда не смотрит, совсем остекленела и, кажется, стала пылью покрываться. У меня в глазах слёзы торчат, и я через