Мир-тень. Игорь Шенгальц

помнил рассказ своего агента, ведь именно в портфеле такого цвета он нашел бумаги собирателей. Случайность? Или шанс вырваться отсюда домой?

      – До вечера отдыхай, а ровно в двадцать три ноль-ноль с группой разведчиков перейдешь линию фронта. Ваша задача – найти капитана с портфелем и либо захватить его, либо ликвидировать, а портфель доставить мне. Группой ты не руководишь, твоя задача ответственней – не ошибиться, понять, что взяли вы именно того, кого надо. Тут-то и пригодится твой французский. Для этого я тебя и выписал из такого далека. К сожалению, ближе никого не нашлось. Все необходимое для операции получишь на складе. Действуй, лейтенант, прошу тебя. Предчувствие у меня нехорошее. Не нравится мне капитан и портфель его не нравится. Если противник пройдет здесь, то нам придется очень тяжело!

      – Сделаю все, что смогу! Служу трудовому народу!

      – Постарайся, сынок. – Ставрига тяжело опустился на стул. – Постарайся… А пока иди, отдыхай, набирайся сил. Соколова тебя проводит.

      Ну вот что мне было делать? Я отдал честь, развернулся, и, печатая шаг, вышел из комнаты. Катя, терпеливо ожидавшая в коридоре, тут же вскочила на ноги.

      Я молча кивнул, и она повела меня к обещанному месту отдыха. А я шел по разрушенному городу, огибая телеги, машины, группы людей в военной форме, редких штатских – и думал.

      Сейчас, когда я несколько свыкся с новой обстановкой и мог делать первые выводы, все вокруг уже не казалось безумным, а наоборот – факты один за другим выстраивались в некую логическую цепочку, вот только конец этой цепочки… впрочем, надо разбираться по порядку!

      Все началось с Чижа, с его истории. Это понятно. Рассказ информатора, группа на выезд, Алиев… Да, вот этот Алиев. Ведь в нем не чувствовалось угрозы, только лишь удивительное спокойствие и, как мне теперь казалось, легкое любопытство. Как у ученого, который собрал неведомый агрегат и запустил его, наблюдая за последствиями. Внешне же Алиев не выказал ни капли удивления, когда мы вломились в его квартиру, не выказывал и сопротивления, не пытался жечь бумаги или удалять файлы с компьютера. Вообще ничего… И смотрел он на всех нас, как я смотрю на рыбок в аквариуме. С интересом, но достаточно безмятежно.

      Алиев… Понятно, что именно он сделал так, чтобы я попал в этот город, в этот странный мир…

      Хорошо. Допустим. Я не дома. Это чужой мне мир, чужие люди, другое время. Но люди-то здесь русские! А год? Сороковые двадцатого века? Похоже на правду. Даже без учета того, что сказала Соколова, можно было точно назвать дату – 1943 год или чуть позже – погоны, которые носили здешние солдаты и офицеры, насколько я помнил военную историю, ввели в обиход как раз в январе 1943 года. И Катя уточнила, что сейчас октябрь, так что в этом показания сходятся, как сказал бы наш майор… Вот только война идет почему-то не с немцами, а с французами и англичанами. А немцы, напротив, на нашей стороне или, по крайней мере, поставляют нам вооружение. И находимся мы в Германии, судя по табличкам