Теория коллапса. Тания Ши

мое внимание.

      Лицо парня…

      Такое умиротворенное.

      Спокойное.

      Безразличное ко всему происходящему.

      Умело загримированное.

      …Мне стало любопытно: каким это лицо станет через год?

      Ведь все меняется.

      И это лицо – тоже!

      Тогда я начал действовать по-другому. Собирал истории только что умерших, записывал, где какая могила находится, а спустя полгода-год возвращался, раскапывал могилу, вскрывал гроб, и фотографировал мертвеца.

      – Вы фотографировали разложившиеся трупы? – переспросил психиатр, озадачившись.

      – Да, я фотографировал разложившиеся трупы, – я помолчал, ожидая, пока психиатр переварит эту информацию, и продолжил: – Разложившиеся трупы – тоже люди. Только люди, о которых забыли. Откуда знаю? Потому что периодически прихожу к ним на могилы и вижу запустение. К некоторым, конечно, приходят. Так я познакомился с Ингой, потерявшей мужа. Из-за ошибки, которую не устранили, его станок на заводе переодически клинило. Он полез посмотреть, что произошло, когда станок внезапно заработал, и мужчине отрезало голову.

      Мы с Ингой подолгу беседовали о загробном мире. Она сказала, что муж часто снится и просит передать на тот свет любимый портсигар. Инга слышала: чтобы передать вещь покойному на тот свет, нужно положить её в гроб к любому умершему перед погребением. Класть портсигар к незнакомому умершему женщина не хотела, но муж её донимал кошмарами. Что делать, она не знала.

      Тогда я предложил ей помощь. Пообещал, что раскопаю могилу и вскрою гроб, если она разрешит сфотографировать своего мужа.

      Она поначалу возмутилась, что это сумасшествие. Но кошмары стали невыносимыми. Инга сама разыскала меня…

      Это была первая могила, которую я раскопал. С момента принятия решения фотографировать мертвых, прошло лишь четыре месяца. За это время я успел сфотографировать двадцать четыре умерших, и терпеливо выжидал время.

      Мы с Ингой собрались рано, перед рассветом. Договорились со сторожем. И принялись за дело.

      Я чувствовал себя Молчановым, убивающим старуху-ростовщицу. Но любопытство было сильнее… На деле, страшно только в первый раз.

      Потом привыкаешь и делаешь все довольно-таки спокойно. Вам никогда не было интересно, насколько меняется умерший, спустя год?

      – Никогда не задумывался об этом, – скривившись, ответил психиатр.

      – Некоторые из них меняются, некоторые нет. Некоторые сильно разлагаются, некоторые не очень. По некоторым вовсю ползают черви, питаясь гниющей плотью, а по другим – нет. Даже если при жизни человек имел лишний вес, спустя год все соки уходят, вода испаряется из тела, масса мышц сокращается и человек – всего лишь скелет, обтянутый кожей. Вы можете мне не поверить, но пару раз я находил трупы людей в неестественном состоянии. То есть, их похоронили заживо, и они, очнувшись в могиле, пытались выбраться. Но полтора метра под землёй никогда не дают такой возможности. И они медленно и мучительно умирали…

      То,