Свадебное ожерелье для Белой Совы. Светлана Миколайчук

Я подбежала и, набрав воздуха в грудь, опустилась на колени у края зеркальной поверхности. Я недолго вглядывалась в свое отражение, и, как можно было догадаться, себе не понравилась. Как и любая девочка, я считала, что Боги были не настолько щедры ко мне, как к другим, и расстраивалась из-за малых недостатков вместо того, чтобы радоваться существующим достоинствам.

      Я огорченно села на краю водоема, обхватив согнутые колени руками, и на ум вдруг пришло воспоминание, как Вайнэ говорила моей матери: «Сходила б ты к шаману с ней – малая еще, а смотрит глазами, будто прожечь до самых костей хочет. Такой взгляд всю ее красоту портит…» Я еще раз нагнулась, присмотрелась к своим глазам и немного улыбнулась, – а, может, и ничего. Но взгляд и, правда, слишком внимательный и не такой мягкий, как у других девочек в племени. Куда больше мне понравились мои брови, словно, орлиные крылья в размахе, и на переносице готовые срастись. Но согласиться с тем, что внешность моя была вполне миловидной, я не успела. Сумерки нагнали на меня ощущение опасности, а интуиция заставила подняться на ноги, но поздно…

      В миг, когда начался треск высоких кустарников и липы на другом берегу водоема, я резко отскочила в тень деревьев. Властный и громкий треск, создаваемый не человеком, а крупным животным, пробирающимся сюда. Тигром?! А может, медведем?! Ждать встречи я не стала, возможно, он меня не учуял, а просто пришел к водопою. Быстро, но осторожно я отходила вглубь леса, чуть пригибаясь под раскидистыми ветвями ивы. А потом, удалившись на приличное расстояние, помчалась так, что едва успевала закрывать глаза от хлестких ударов встречных веток.

      Я стала взбираться по неизвестному склону все выше и выше, зная, что если меня преследует медведь, то сюда он будет подниматься медленнее, чем я. Не было времени рассуждать, меня просто гнал инстинкт, благодаря которому человечество и продолжит свое существование через тысячи лет. Когда я остановилась, вцепившись в нижние ветви старого дуба, то позволила себе внимательно оглядеться по сторонам. Не было никого, и ничего знакомого с огромной высоты склона, сплошь заросшего изумрудной зеленью.