Зарождающийся мятеж. Нина Александровна Алешагина

ствовал по правую руку от старца в золотой парче, проворчал, что холод этой проклятой дыры продрал его до мозга костей. Сделав несколько больших глотков из фляжки, он передал её соседу. Тот с благодарностью пригубил, озябнув не меньше своего спортивного друга, хотя жира в его теле было гораздо больше. Лидер, занятый собственными думами, все же уловил запах напитка, и взревел:

      – Лабан! Чучо! Как не стыдно хлебать водку в Его Обители?! Владыка Шеддад покарает вас за кощунство!

      – Так не кричи об этом во все горло, Шри Бриктус! – насупился Лабан. Старец выхватил из рук толстяка фляжку и засунул её в пасть химеры, искусно вырезанной из зеленого мрамора.

      – Я каюсь в своей слабости, дядюшка, и прошу разрешения удалиться, – пробормотал Чучо Шрили.

      Шри Бриктус покачал косматой головой и залепил ему пощечину.

      – Страдая, искупаешь грехи, – прокомментировал он свой поступок, поймав потрясенный взгляд Чучо. – А ну-ка вспомните, что вы мужчины, вы оба! Если вы преданы мне и моему делу, вам незачем пить от страха перед Владыкой! Так что возьмите себя в руки!

      – Я не боюсь твоего Владыку, – натянуто улыбнулся Лабан.

      – А Он точно существует? – поежился молодой Римо Моммзен. Его брат-близнец Менсей тихо всхлипнул, подумав, что прежде чем сунуться в Пещеру под Миндальной горой, им следовало бы посетить бордель, чтобы случайно не умереть девственниками.

      – Ребята, эта ночь уничтожит ваше неверие! – «обрадовал» спутников Шри Бриктус. – Шеддад существует, и он поможет нам одолеть Ешапчика, если сумеем договориться с ним.

      – Как я понял, этот Шеддад всего лишь дохлый царь. Чем он поможет нам? У него же нет ни одной живой бригады! – недоумевал Лабан.

      – Что скажет отец, если узнает, что мы таскаемся в компании бандита? – шепнул на ухо брата Менсей, сверля взглядом широкую спину амбала.

      – Я думал, что в «Пта и лепота» балуются спиритизмом и каббалой! – отозвался Римо. – А они, оказывается, мятеж готовят. Получается, что мы пожертвовали деньги отца сепаратистам! Ох, и влетит нам!

      – Поверь, у Шеддада достаточно могущества, чтобы покончить с тираном! – заверил его Шри Бриктус.

      – Пусть так! Ну, зачем ему впрягаться за нас? – настаивал Лабан.

      Старец тяжело вздохнул.

      – Увидишь! Любого можно умаслить подношениями.

      – А чем подмазать демона? Разве что в жертву кого-нибудь принести, – сказал Лабан и зачем-то оглянулся на идущих позади близнецов из дома Моммзен.

      Менсей в немом ужасе сжал холеную руку Римо.

      – В жертву Владыке назначен бык, – сухо проронил понтифик.

      – Какой еще бык?! – набычился Лабан, с подозрением глядя на жреца.

      – Быка приведет Энки Уюба. Не тупи, иначе в рядовые бойцы переведу.

      – Уюба, – сплюнул Лабан, удивляясь, как с такой фамилией можно жить.

      У молодых людей от сердца отлегло. Жажда острых ощущений привела их в тайное общество «Пта и лепота», но в этом подземелье страшнее, чем на магических церемониях. Близнецы впервые приглашены на серьезное мероприятие и опасались, как бы оно не стало последним.

      Компания вышла на развилку. В одном из коридоров послышались шум и приглушенные голоса. Небольшой бычок-альбинос мычал, упираясь, так и норовил поддать лбом своим мучителям, субтильному коротышке в фетровой шляпе по имени Энки Уюба и бородатому бирюку Перегрину. Строптивная скотинка. Пот с обоих мужчин струился ручьями.

      – Ваше Святейшество, животная жертва готова, – гордо доложил Наум.

      – Очень хорошо, – брезгливо скривился Шри Бриктус, почуяв вонь бычьего дерьма. – Надеюсь, он еще не огуливал коров?

      Энки переглянулся с товарищем.

      – Вряд ли, – неуверенно ответил он. – Он же почти теленок.

      – Вряд ли или точно? – прикрикнул понтифик. – Для Владыки у нас должно быть все самое лучшее, нетронутое!

      Близнецам опять стало страшно.

      – Вот также и Лютый говаривал! – некстати заржал Лабан. – «Приведите-ка ко мне, парни, девчатину почище, лучше совсем нетронутую»! А такой-то и не находилось. Потому что власть в стране захватило Воплощенное Целомудрие, на котором пробу ставить негде!

      «Воплощенное Целомудрие» – это диктаторское прозвище Ешапчика. Он укокошил последнего шеольского короля Ахико Второго, а также временных правителей Андре и его сына Чучо Коралья. И все равно почему-то продолжал считать себя добродетельным. А между тем, Андре Коралья, покровитель семейства Шрили, приходился Ешапчику приемным сыном.

      – Брат, как выберемся из этой клоаки, давай сразу же к шкурам завернем! – предложил Римо. – Я буду так драть блонду, что она и не догадается, что у меня это в первый раз!

      – Хорошо, но сначала позавтракаем, – кивнул головой Менсей.

      – За мной, товарищи! – скомандовал Шри Бриктус, стукнув посохом. – Скоро вы узрите Подлинное Величие Древности и Магической Мощи.

      – Еще одно тупое погоняло, – усмехнулся