Творцы заклинаний. Терри Пратчетт

Это…

      – Шевели ногами, мы так целый день проходим.

      Она тряхнула головой и поспешила за братьями.

      Домик ведьмы состоял из стольких флигелей и пристроек, что понять, как он выглядел изначально и существовал ли когда-нибудь вообще, было очень трудно. Летом он был окружен грядками, густо заросшими тем, что матушка неопределенно величала «травами», то есть необычными растениями, волосатыми, переплетающимися и стелющимися по земле, с любопытными цветками, ярко окрашенными плодами и неприятно набухшими стручками. Только матушка знала, для чего они предназначаются, а любой дикий голубь, который с голодухи решал позавтракать «травами», появлялся из грядок, хихикая себе под клюв и натыкаясь на все подряд (а иногда и вовсе не появлялся).

      Сейчас огород был скрыт глубоко под снегом. На шесте одиноко хлопал чулок-флюгер. Матушка не одобряла полеты, но некоторые из ее подруг до сих пор пользовались метлами.

      – Дом выглядит заброшенным, – подметил Церн.

      – Дыма нет, – подхватил Гальта.

      «Окна словно глаза», – подумала Эск, но оставила эту мысль при себе.

      – Это всего лишь дом матушки, – заявила она вслух. – Ничего особенного.

      Домик излучал пустоту. Они чувствовали это. Окна действительно походили на глаза, черные и угрожающие на фоне белого снега. Ни один разумный обитатель Овцепикских гор не допустит, чтобы зимой в его камине погас огонь; это вопрос чести.

      Эскарине захотелось предложить вернуться домой, но она знала, что, если она промолвит хоть слово, мальчишки умчатся прочь со всех ног. Вместо этого она сказала:

      – Мама говорит, что в туалете на гвоздике всегда висит ключ.

      Это предложение также не вызвало энтузиазма. Даже в самом обыкновенном незнакомом туалете обитают всякие мелкие ужасы типа осиных гнезд, огромных пауков и таинственных существ, шуршащих на крыше. А в туалет одной семьи однажды, суровой зимой, забрался небольшой медведь и залег там в спячку, из-за чего все семейство жутко мучилось, пока мишка не согласился перебраться на сеновал. Ну а в туалете ведьмы могло встретиться вообще что угодно.

      – Я пойду посмотрю? – добавила Эск.

      – Иди, если тебе так хочется, – беспечно отозвался Гальта и почти незаметно облегченно вздохнул.

      Когда Эск наконец открыла заметенную снегом дверь, представший ее взору туалет был аккуратным, чистым и не содержал ничего более зловещего, чем старый календарь-альманах, который был заботливо нацеплен на гвоздик. С точки зрения философии матушка неодобрительно относилась к чтению, но она никогда не стала бы утверждать, что книги, особенно книги со славными тонкими страничками, ни на что не годны.

      Ключ лежал на полочке у двери вместе с куколкой какой-то бабочки и огрызком свечи. Стараясь не потревожить куколку, Эск осторожно взяла его и торопливо вернулась к братьям.

      К передней двери было идти бессмысленно. Через передние двери в Дурном Заду входили-выходили только новобрачные и покойники, а матушка не желала присоединяться ни к тем ни к другим.