Дюжина, или История одной души. Пьеса в стихах. Евгений Горбатенков

расторопнейший из всех!

      Пожалуй, поиск я оставил,

      Ведь знаешь ты сей дивный век!

      Входи скорее без стесненья,

      С тобой нам трапезу делить,

      А я озвучу предложенье,

      Что ты не сможешь отклонить!

      Коридорный входит с подносом, но тут же замирает на месте. Изумлённым взглядом он окидывает преобразившийся номер и несколько раз протирает глаза. В конце концов, поэту приходится ставить блюда на стол самому.

      Коридорный

      Теперь виденье предо мною,

      Иначе ведь не объяснить,

      Никто не может в свою волю

      Так обстановку изменить…

      Пожалуй, что всему причина

      Тот старый чёрно-белый фильм,

      Была такая ж там личина

      У занавесок и гардин…

      Поэт

      Нет-нет, приятель, всё в округе

      Ты видишь ровно в первый раз,

      Вот эта мебель, даже брюки, —

      Всё вышивалось на заказ.

      Но силою, что их вернула

      И обратила время вспять,

      И в самом деле в этом мире

      Никто не вправе обладать.

      Коридорный

      Так что же то, мертвец забрался

      И вдруг расставил по местам?!

      Один из нас в хмелю купался,

      А спирт порой вредит глазам!

      Поэт

      Присядь-ка лучше… Попрощайся

      Со всем, что знал до сей поры,

      Раскрой-ка уши и дознайся,

      Что ждёт тебя в конце игры.

      Минует жизнь, как иней с ветки,

      И прахом станет твой скелет,

      Но дух-то будет после смерти

      Держать перед судом ответ.

      Совсем несложно: на две чаши

      Возложат все твои дела,

      И, если зло там будет краше,

      Тогда измеришь дно котла.

      Когда ж оплатишь все злодейства,

      То станешь лишь одним из тех,

      Кто ждёт игры второго действа

      В чреде безудержных утех.

      Но если был при жизни чистым

      Перед судом и пред людьми,

      То, словно безмятежный рыцарь,

      Ты вознесёшься до двери.

      До той двери, где светит солнце,

      Где вечно полон твой бокал,

      Вот только я давно не слышал,

      Чтоб её кто-то открывал…

      Коридорный снисходительно улыбается и занимает свободное кресло. Поэт отделяет кусок от пирога и услужливо передвигает тарелку на противоположную сторону стола.

      Коридорный

      Так это вовсе не расстройство,

      Я хмель напрасно обвинял!

      Под странной маской беспокойства

      Я проповедника сыскал!

      Поэт

      Нет-нет, от праведности знаков

      Я до противного далёк,

      Ведь чтоб в игре лишиться страхов,

      Я взял у шулера урок.

      Сто лет я шанса дожидался,

      Чтоб зверь остался в дураках,

      Когда же с тростью повстречался,

      Свой поднял из могилы прах…

      Но больше об игре не надо,

      О деле лучше говорить,

      Хоть