Метро 2035: Черноморье. Виктор Лебедев

бы в приличную сумму. А всякое безымянное пойло, разливаемое из пластиковых бутылок, стоило в десятки раз дешевле.

      Пойла Гану не хотелось, он пересчитал в кармане кусочки меди. Выходило, что мог себе позволить рюмку-другую не самого плохого напитка.

      Он ткнул пальцем в нижнюю полку, где красовались полупустые бутылки отечественных и почти отечественных напитков.

      – Плесни армянского.

      Десять «медяков» легли на стойку, звякнули о металл, рассыпались.

      Бармен сгреб, не глядя. Наверное, быстро умел считать. Вытянул пробку из бутылки, выбрал из стаканов, стоящих пирамидкой в углу, более-менее чистый, понюхал его, остался доволен. Налил на два пальца и подвинул посетителю.

      – Что-то не припоминаю тебя, а память не подводила раньше. Первый раз в баре, что ль?

      Гану не хотелось рассказывать свою историю – как его нашли местные, вытащив из воды, как он потерял память. Поэтому он просто кивнул и ответил:

      – Первый раз.

      Карамельная жидкость в стакане с непривычки шибанула в нос. Но терпкий запах спустя минуту сменился мягким древесным ароматом. Ган аж зажмурился от удовольствия. Он понятия не имел, пил ли такое когда-либо и выпивал ли раньше вообще. Но запах что-то навеял. Мужчина сидел и ждал, что вот-вот память очухается и воскресит какое-нибудь событие – как он с друзьями или в одиночестве потягивал виски уютным вечером. Но хера с два!

      Ган глотнул из стакана – с душой, выпив почти все. Горло обожгло, по телу разлилось приятное тепло. Виски отдавал дубом, свежей травой и нотками груши. Показалось даже, что похож на настоящий. Стало чуть спокойнее на душе, но вряд ли то успел подействовать алкоголь, да и объем выпитого не позволял захмелеть. Просто картина была успокаивающая: солидный бармен натирает ту немногую посуду, которая у него есть. Рядом – никаких выпивох, соседние стулья пусты, никто не лезет в душу, не болтает о глупостях.

      Пересчитал «медяки», на вторую порцию не хватало. Он тоскливо посмотрел на бутылку, бармен заметил этот жест, взглянул на его руку.

      – Сколько там?

      – Пять.

      – Давай сюда, налью вторую за полстоимости. Только смотри, в качестве исключения.

      Опрокинул очередные пятьдесят грамм в стакан. Может и поменьше даже, на глаз.

      – Откуда достали? – Ган обвел рукой полки.

      – Что-то с лайнера осталось, что-то с берега, когда еще под ними были. Редко пьют то, что подороже. Вот и стоит. В основном просят сивуху местную, которую сами гнать научились. А ты, я вижу, разбираешься?

      – Просто не хотелось, чтобы башка наутро трещала, и травануться неохота вашей разбодяженной херней.

      Бармен насупился.

      – Хоть и сами ее гоним тут, но по всем правилам, не звезди о том, чего не знаешь.

      – Ладно тебе, – примирительно сказал Ган. – Не хотел обидеть.

      Второй стакан зашел еще лучше. Он просто сидел, расслабившись, ни о чем не думая. Уже не беспокоил топот наверху, сделался немного тише. Сейчас вообще все его переживания