Душа на осколки. Мария Акулова

же, что она так холит в своем сердце.

      По террасе разнесся смех мужчины. Иногда с ним случалось даже такое – он смеялся. Очень редко, но смеялся.

      – Какая же ты еще глупенькая, Альма, – он оттолкнулся от балюстрады, подошел к ней почти вплотную. Девушка вновь, как делала всегда, когда он оказывался рядом, втянула в себя его запах. Пьянящий, дурманящий, не дающий надышаться. – Ни один в мире мужчина не отвергнет тебя, душа моя. Разве что слепой, – поддев пальцем рыжий локон, Ринар аккуратно потянул его на себя, а потом отпустил, наблюдая за тем, как он снова собирается в спирать.

      Она стала не просто красивой. Безумно красивой. Два года превратили чрезмерно худого, чуть угловатого подростка в по-настоящему красивую женщину. Волосы, спускавшиеся когда-то до плеч, отросли, теперь закрывая поясницу, а глаза могли свести с ума любого. Важен был не их цвет, ведь истинные их преображения видел лишь он, а взгляд. За один лишь ее взгляд можно было убивать.

      – Слепой, – Альма опустила глаза, грустно улыбаясь. Он не был слепым, но что-то подсказывало девушке, что скажи она ему о своих чувствах, страх реализовался бы сию же минуту. – Почему вы не спите, мой лорд? – свое небывалое везение, встречу с ним, хотелось продлить любым способом – задавая ненужные и неважные вопросы, слушая пустые по сути своей ответы, улыбаясь.

      – Не только же тебе играть роль ранней пташки, гелин. Иногда и я могу полюбоваться утром. Не находишь?

      – Вы не ложились? – под глазами мужчины залегли тени. Даже лорду Приграничья нужен был сон.

      – Ты волнуешься за меня? – Ринар сделал удивленный вид, поднимая брови и слегка улыбаясь.

      Неужели не замечает? Неужели он, правда, не замечает, как она смотрит на него? Даже сама Альма, к своему стыду, признавала, что слишком уж ее влюбленность очевидна. Очевидна всем: Аргамону, Свире, ей самой, слугам, даже Шоколадке, но не ему.

      – Вы ведь должны стребовать с меня одолжение, мой лорд, а кто же сделает это, если переутомление скажется на вас губительно? – Альме казалось, что ее ответ был отличным предлогом для очередной улыбки, ответной фразы, еще одного нежного взгляда, но он снова удивил.

      Застыл на мгновение, полоснул холодным взглядом, а потом отвернулся, вновь опираясь о перила.

      – Иди, гелин, – не было в голосе больше тепла, которым Альма так жадно упивалась.

      – Мой лорд… – она присела, склонив голову, будто он не стоял к ней спиной, будто мог видеть.

      – Шоколадка ждет, душа, не заставляй беднягу мучиться в ожидании единственного дорогого существа, – голос снова стал куда более красочным, но спросить, что стало причиной такой резкой перемене в нем, Альма не осмелилась.

      Прошла мимо, спустилась по ступенькам вниз, шагнула на гравиевую дорожку. Он не смотрел вслед. Если бы бросил хоть один взгляд, Альма обязательно бы это почувствовала. Но нет, он снова нырнул с головой в свой собственный мир, в котором ей места не было.

      ***

      – Это просто, Альма, всего лишь мысленная команда и пасс. Ясно? – на кресле сидела