Волшебная флейта. Владимир Фёдорович Власов

пророчества, руководимые иерофантами жрицы северной Германии, когда среди рёва бурных вод вглядываясь в водовороты быстрого течения реки? А древние пеласги, никогда не мывшие ноги, спавшие на земле и питавшиеся одними желудями? Как они могли предсказывать будущее, слушая шелест листвы додонских дубов? А Иосифу, сыну Якова, хватало одной лишь серебряной гадательной чаши с начищенным блестящим дном, чтобы впадать в транс и получать божественное откровение. Всё это и есть ловля тех небесных птичек, которые залетают в нашу голову. Неужели ты всё это считаешь глупым вымыслом безответственных историков?

      – Ничего я не считаю, – сердито ответил ему Тамино, – только сейчас мы вышли с тобой от колдуна, и оба решили, что он наговорил нам всякой чепухи. Кстати, что он сказал тебе о твоём будущем?

      Папагено оживился, рассмеявшись.

      – Он мне сказал, что я, как оперный артист, переживу катастрофу, расстанусь с женой, стану нищим и улечу на розовом облачке в страну грёз. А что он нагадал тебе?

      – Он предсказал гибель моей невесты Памины от рук мавра Моностатуса, моё ума лишение и заточение психушку, – ответил тот и тоже рассмеялся.

      – Только нашему общему другу он сделал добрые предсказания, пообещав ему вернуть зрение, и увидеть небо и мир новыми глазами, – придя в благодушное состояние, заключил Папагено.

      – Может быть, во время этого сообщения перед колдуном, и в самом деле, раскрылось небесное окно, и он узрел истину.

      В это время у окна, там, где сидел задумчивый клиент, раздался грохот падающего стула, звон разбитого стекла, глухой удар и испуганный возглас официанта:

      – Что он делает?

      Я застыл на месте в немом ожидании. В кафе всё задвигалось, раздался истерический женский крик из угла, где сидела влюблённая пара, топот ног по дощатому полу.

      – Что произошло? – наконец, потеряв терпение, с дрожью в голосе спросил я.

      – А-а, – сказал стоящий рядом со мной Папагено, – тот задумчивый чудак выбросился из окна. Сейчас он лежит на улице в луже своей крови. Благо, что мы сидим на первом этаже, а то бы он непременно разбился насмерть о мостовую. С ним ничего серьёзного не случилось. Осколками стекла порезаны руки и ноги, а голова застряла в форточке. Он вывалился на улицу вместе с рамой. Форточка была открытой. Может быть, он вообразил себя птичкой и решил выпорхнуть из кафе. Я сразу же заметил, что человек явно не в себе. Тамино оказывает ему первую медицинскую помощь и пытается вытащить его голову из форточки.

      Через некоторое время прибыла скорая помощь и увезла бедного пострадавшего, вообразившего себя птицей. Мы так и не дождались нашего чая и пирожным «Эклер». Хозяин кофе подошёл к нам и, извинившись, сообщил, что кафе закрывается на ремонт по известной нам причине, но после ремонта он будет всегда рад нас принять и обслужить по высшему разряду. Так неудачно закончился наш поход в кафе «У порога».

      Расставшись с философами, я отправился