Дорога сердца. Вытворчество из глубины души. Светлана Королева

душе,

      Какое счастье – разбивать о скалы-собственного мнения истертые клише,

      И как невероятно-сладко – слышать, как внутри по-соловьиному любовь поёт.

      Какой великий дар – почувствовать себя, понять

      И не делить, как прежде, на куски: тому, сему и этим…

      Какое наслаждение – спросить: «А кто я?» и мгновенно, с точностью ответить.

      Ответить, согласиться с ровной гордостью, безоговорочно принять.

      Какая все – таки свобода – говорить себе правду.

      Прощай, Февраль!

      Февраль уже почти полностью заграбастал весну. Он буквально наполнился дыханием марта, скользя приятным холодком между пальцев, радостно снявших с себя оковы меховых перчаток. И в эту пору так здорово задуматься, уйти в личный мирок, покопаться в закромах возродившейся души, вытащить себя на свет, погреться в лучах сердечной неги и понять, что все, что кажется важным – на самом деле надутые мыльные пузыри, которые лопаются после первой искренней улыбки.

      И, когда заботы не хватают за горло, проблемы не окутывают туманом, можно подумать о самом бесценном. О любви.

      Для себя я сделала совершенно простые и, в то же время, невероятно-алмазные выводы. Итак. Если это любовь, то тебе больше не захочется себя менять. Вообще. Нет больше смысла в том, чтобы моделировать себя – новую. Нет больше потребности в себе – напыщенном павлиньем идеале. Нет больше радости – часами изводить нервную систему, вытаскивая из клубка-себя по одной тоненькой ниточке. Ты – это просто ты. И тебя (такую ТЕБЯ) – любят! И ты (такая ТЫ) – любишь! Ничего не хочется менять, и, тем более, менять кого – то. Мир – это мир. У него свои заботы, свои дела. Ты не меняешь его, ты не злишься на него. Ты просто его принимаешь. Говоришь ему: «Эй, мир! Ты бываешь разный. Но я соглашаюсь с каждым мгновением, с каждой секундочкой твоего проявления!»

      А в ответ – Мир радужно улыбается, льётся градом, свищет северным ветром, блещет молнией, колется снегом. И это он так принимает тебя.

      Но вот в чем парадокс: несмотря на то, что ты – это ты, все же в любви: ты – это самый лучший ты, самая яркая, добрая, искренняя часть тебя. Это возвращение к себе – ребёнку, который не знал критики, самокритики, который не просил и не требовал, а благодарно принимал; который всей душой верил, всем сердцем ощущал спокойствие и всем разумом знал, кто он есть.

      «А ты словно подснежник, милая…»

      А ты словно подснежник, милая…

      Съёжилась под слоем собственного снега:

      Мёрзнешь и дрожишь, в каждом вдохе – лишь тревога.

      А в душе – манит-манит взрывоопасная дорога,

      Сладость будущего, крылья нерастраченной любви и мечт – воздушных нега,

      Как же хочется быть слабой, несмотря на то, что очень сильная.

      А ты словно подснежник, родная…

      Выжидаешь. Так прекрасна, но никто ещё не видит эту красоту,

      В четырёх стенах, как в личном омуте-спасителе,

      Сценарист и режиссёр – себя. И в глазах своих – единственного зрителя,

      В злости бестолковой выделяя только чуть живую доброту,

      Зная –