Рабыня в космической тюрьме. Хельга Миренгейльм

сделать потверже!

      – Очень рад слышать, белочка, – ухмыльнулся заключенный. – Тогда слушай внимательно. Сейчас я объявлю, что беру тебя себе. После этого ты встанешь передо мной на колени и скажешь: «Я, Райна Астрон, передаю себя в собственность Джену Лайрону и обещаю быть его послушной вещью». Затем спустишь свои штаны и упрешься руками вон в тот стол, а я тебя трахну. Да, именно, белочка, при всех. Чтобы каждый ублюдок в этой тюрьме увидел, как я закрепляю свое право собственности. Таковы местные порядки, не обижайся! Ты поняла меня?

      Я хотела что-то сказать, но ощущала тиски, сдавливающие мое горло, которые не позволяли выдавить из себя ни одного звука. Потому все, что мне удалось, это совсем слабо, едва заметно кивнуть.

      – Вот и хорошо, белочка. И не нужно так бледнеть! Еще не хватало, чтоб ты грохнулась в обморок до того, как я с тобой закончу, – хохотнул мужчина.

      Не чувствуя даже того, как дышу, я совершенно не сопротивлялась, когда он схватил мое запястье и, вскочив на стол (при этом сама я, споткнувшись, едва не упала и повисла на его сильной руке), громко крикнул:

      – Эй!

      Едва его мощный голос прокатился по огромному общему залу, отбившись от серых стен, все замолчали, устремив взгляды на мужчину. Даже те, кто в этот момент насиловали новичков, так и остановились.

      – Эту я забираю себе! – твердо заявил он, дернув меня за руку и немного приподнимая над землей, от чего мое плечо просто чудом избежало вывиха.

      Заключенные тут же расступились, и мужчина спрыгнул, уволакивая меня на пол. Грубым движением он поставил меня перед собой, отпустил, наконец, запястье, и с наглым выжиданием посмотрел в мои глаза, заставив тут же отвести взгляд.

      Сжав кулаки, я медленно, неуклюже опустилась на колени, ощущая, как под ними горит пол. Опустив голову, я растоптала всю свою гордость, чтобы смиренно проговорить:

      – Я, Райна Астрон, передаю себя в собственность Джену Лайрону и… – прошептала я, сбиваясь. – …И обещаю быть его послушной вещью.

      Подождав еще несколько секунд, я, пошатнувшись, поднялась на ноги, чтобы подойти к столу, спустить с себя штаны и белье. Мои пальцы дрожали так сильно, что казалось, я случайно порву свое белье, оставшись и вовсе без него. И когда ладони, наконец, легли на крышку стола, пальцы так сильно вцепились в его край, что короткие ногти до боли вдавились в столешницу.

      Я слышала каждый шаг Джена за моей спиной. Как он ступал по грязному полу, как остановившись возле меня, расстегнул свои форменные штаны в черно-серую полоску. Как зашуршала их старая ткань, когда он доставал свой орган. То тяжело дыша, то и вовсе задерживая дыхание, я старалась отгородиться от всего происходящего, вот только проклятое сознание лишь острее воспринимало малейшее колебание воздуха вокруг меня!

      Его загрубевшая рука коснулась моей ягодицы, и шероховатые пальцы жестко скользнули по коже, замерев меж ног. Со всей силы закусив губу, я старалась просто не двигаться, когда его