Группа крови. Любовь сапфиров. Елена Болотонь

Фациесу. Он одарил нас обоих недовольным взглядом и холодным официальным тоном попрощался с Архернаром:

      – Пожалуй, Шер, тебе пора. Уверен, мы сами разберёмся.

      Красавчик-друг улыбнулся белоснежной сияющей улыбкой, от которой у любой женщины захватило бы дух, и спокойно распрощался:

      – Ухожу-ухожу. Спасибо за партию, Каус, – и обратившись ко мне добавил нечто, что заставило меня слегка смутиться от открытой «дерзости». Сомнений, что это «шпилька» в адрес Фациеса не было. – Приятно познакомиться, милая и красивая девушка. Жаль, не я первый узнал о такой красоте. Сам бы украл тебя и спрятал ото всех.

      – Шееер, – чуть ли не прорычал Каус, теряя терпение. Его потемневший взгляд и тяжёлое дыхание говорили сами за себя.

      – Это чувства, друг, – засмеялся Архернар, – и ревность, – и растворился в воздухе, хитро подмигнув мне на прощанье. Только что стоял и исчез, словно его и не было никогда.

      – Он специально тебя задел, – ухмыльнулась я, наблюдая за Каусом, который быстро вернул самообладание.

      – Знаю, – просто ответил он, – но иначе бы Шер не ушёл. Любит флиртовать с красивыми женщинами, а ещё любит доводить меня, указывая на слабости.

      – Слабости?

      – Конечно… Разве ты ещё не поняла, – сапфир привлёк меня к себе, пытаясь отыскать мои губы. – Ты стала моей слабостью…

      – Каус? – я увернулась от поцелуя.

      – Да, мышка моя, – мужчина прижимал меня к себе, вдыхая запах моих волос.

      Запах его тела волновал моё обоняние. Никогда не думала, что мускусный аромат с примесью сандала может быть таким… таким… дразнящим.

      – Хочу вернуться в общество. Продолжить учёбу, видеть своих друзей, – я пыталась отстраниться от сапфира, чтобы взглянуть ему в глаза. Ни в коем случае не нужно давать ему уходить от темы, продолжая ласки… Иначе… Иначе это будет чревато последствиями и причиной отложить разговор на неопределённое время.

      – И на кого ты хочешь учиться? – пытливый, серьёзный взгляд Фациеса проникал глубоко в душу, вызывая на откровенность.

      – Стану юристом, например.

      – Та-ак. И зачем такой хорошенькой головке задумываться о праве?

      – Хочу защищать более слабых.

      – Похвально. Адвокатура, значит, – задумался Каус. – И кто для тебя более слабый? Чьи права будешь защищать?

      – Линеров. Добиваться смягчения законов.

      Каус выпустил меня из объятий и отошёл на шаг. Иронично прищурился… Так, как смотрят на дитя, внимательно изучая. Его брови дёрнулись вверх, а на губах появилась улыбка.

      – Ты серьёзно? Собралась отстаивать права тех, кто всегда будет не у дел?

      – Всего-то надо, чтобы ты смягчил в отношении невинных людей законы, – я предложила альтернативу и чётко поняла, что мы «по разные стороны баррикад».

      Император меня не понимал, ничего не хотел знать и принимать… Ему было абсолютно безразлично на тысячи людей запертых на Растабане.

      – То есть ты опять собралась