Идеология и субъект. Рон Полборн

s>Я начал жить, а не дышать.

      В.Дмитриев

      Нынче трудно говорить об идеологии. И куда труднее утверждать ее необходимость. Значительно проще разоблачать, развенчивать и бороться против всякой идеологии, стыдливо умалчивая, что и это тоже идеология.

      Ничто не может оправдать подобную политическую моду. То, что большинство «объелось» идеологией, то, что оно устало от нее, лишь отчасти объясняет избранный элитой курс на изъятие из сознания этого большинства какой-либо идеологии. Однако в попытке найти новые и наиболее эффективные приемы управления большинством элита, в конечном итоге, натолкнется на неожиданное для нее самой идеологическое сопротивление большинства, сопротивление, к которому элита не будет готова и которое непременно приведет к смене этой самой элиты.

      Совесть (устаревшее) – это …

      из новых словарей

      Идеология субъекта …

      «Я» – это мое осознание самого себя. Т.е. постоянный процесс трансформации результатов восприятия в образы этого воспринимаемого. Образы, становящиеся и продуктом, и предметом моего сознания.

      П.Сэлфинг

      Основной вопрос современности: «Ну и что?»

      Основной ответ: «Ничего».

      П.Сэлфинг

      С рождения каждый погружается в мир предлагаемых идей. Это невозможно избежать. Когда-то эти идеи могут стать собственностью субъекта, который лишь иногда задумывается: что же такое

      1. … идеология?

      Идеология – идея – идеал – идол…

      Нет ничего нелепее философствующего раба.

      П.Сэлфинг

      Надо признать – все мы «плаваем» в «идеологическом бульоне», который, якобы более научно, иногда называют «идеологическое пространство, пространство идей». Можно и как то по-иному обозначить все те идеи, которые всем нам постоянно предлагаются, а чаще навязываются, в неимоверном количестве. Эти идеи могут быть закамуфлированы под традиции, правила и нормы поведения. Но «витают в воздухе» и совершенно невероятные предложения, претендующие на то, чтобы стать ответами на вопросы о том, что есть смысл жизни, как жить и т.п.

      Впрочем, большинство уверено – все это никакая не идеология. А идеология это нечто такое, что «указует и направляет», регламентирует то, что хорошо, а что плохо, то, к чему следует стремиться, каким образом нужно оценивать происходящее и т.п. И потому всякая идеология воспринимается большинством как нечто внешнее, то, что выдвигается государством, партией, некой организацией или какими-то там философами в качестве объяснения и, одновременно, как программа действий. В результате такого «понимания», идеология восприниматься как то, что ограничивает так называемую личную свободу, реализацию желаний и неизбывное стремление к комфортному существованию.

      Комфорт (для большинства) – максимальная

      определенность, достоверность и безопасность.

      из словарей

      Впрочем, большинство в очередной раз ошибается. Оно принимает предлагаемую совокупность, а при определенном развитии и систему, идей-представлений за идеологию. В то время, как это всего лишь одна из многих возможных идеологических моделей-концепций. И куда важнее всех этих идеологических концепций идеи самого субъекта, т.к. только они объясняют ему его существование, обосновывая-оправдывая и «сообщая» ему «смысл его жизни», в повседневности становясь добровольно-принудительными регуляторами его поведения, мышления и деятельности. Именно его собственные идеи-представления и являются подлинной идеологией.

      Не считая себя носителем какой-то там идеологии, субъект в действительности пронизан ею, хотя все его идеи являются всего лишь представлениями, т.е. общими, порой не ясными, скорее мнениями о том, как и что надо делать, как относится к тому или иному явлению и т.п. Все это не имело бы никакого значения, если бы не одна важная деталь. Идея и идеология управляют субъектом даже тогда, когда и идеи, и идеология, и управление скрыты от него.

      «Странность» идеологии субъекта в том, что идеи, ее образующие, суммируясь, постепенно становятся для него некой довлеющей над ним объективностью. Если желания, интересы, потребности для субъекта всегда его собственные и только его собственные, то идеи, одновременно, и его и не его, и у него и у других. Идеология субъекта как бы отстраняется от него, приобретает особое качество – субъект начинает считать, что его идеология и есть та самая, что ни на есть, объективная реальность, обладающая свойством абсолютной истины.

      В конечном итоге, чтобы там ни говорили об идеологии, признает ее субъект или нет, она выступает для него единственной реальной оппозицией бессмысленности и смерти, ибо только идеология отвечает субъекту на его вопросы – «Кто виноват?, Что делать?, Зачем?». Задав эти вопросы и ответив на них, субъект претендует на то, чтобы считать себя человеком, а, может быть, даже личностью, до конца не осознавая, что этим он включается в бесконечный поиск все новых ответов на те же самые вопросы.

      Всякий